Моряки Гора

В высоких тавернах девушек зачастую наряжают в шелк, обвешивают колокольчиками и иногда даже украшают драгоценностями, а в низких они чаще всего служат нагими, иногда закованными в цепи. Шелка девок в тавернах, конечно, совершенно не похожи на тяжелые плотные и непрозрачные ткани, что носят свободные женщины. Рабыням позволены только короткие, полупрозрачные предметы одежды. Никто не должен принять их за свободных женщин. Очевидно, рабовладельцы решили, что их следует одевать ровно настолько, чтобы это доставляло удовольствие мужчинам. То, что в низких тавернах девушки закованы в цепи, сделано не столько ради безопасности, хотя при всем притом, в соответствии с гореанскими традициями, цепи совершенно надежны, сколько в эстетических целях. Непреклонность цепей, благодаря контрасту, подчеркивает мягкость и красоту той, кто в них заключена. Для таких девушек, как и для всех остальных им подобных, отмеченных клеймом и ошейником, закованы они в цепи или нет, нет никакого спасения, не больше чем для любого другого домашнего животного.

— Покажи себя, — приказал тавернер.

Медленно, не вставая с колен, девушка развязала узел на левом боку. Сняв с себя шнур, она аккуратно смотала его петлями и положила рядом с левым коленом. Затем, после некоторого колебания, невольница сдернула с себя камиск. Надо признать, получилось это у нее довольно изящно.

— Ух, — не скрывая удовольствия, выдохнул незнакомец.

Девушка вздрогнула и принялась складывать камиск. Работала она аккуратно, опустив голову вниз. Закончив с этим нехитрым делом, рабыня положила свернутый камиск слева, но немного позади от себя, после чего переложила петли шнура на квадрат ткани. Таким образом, ее одежда, пусть и самая что ни на есть скудная, оказалась как бы позади нее. Она не стояла между ней и клиентом ее хозяина. Красоту рабыни ничто не скрывало, она была выставлена напоказ. Она была полностью обнажена. К тому же шнур располагался там, где мужчина легко мог его поднять и обернуть несколько раз вокруг ее шеи, или связать ее скрещенные запястья. Квадрат ткани получился приблизительно в гореанский фут стороной. Иногда, в качестве наказания, девушке могут приказать стоять на таком свертке. Это не такая простая задача, как может показаться на первый взгляд, особенно, по прошествии некоторого времени. Об оплошности или потере равновесия необходимо сообщить хозяину, и обычно это сопровождается ударом стрекала. Петли шнура, своей округлостью и шириной, намекают на кольцо ошейника, пригодного для тонкой женской шеи. И кроме того они напоминали о множестве витков временных ошейников, завязанных на горле, иногда используемых, чтобы отметить пленниц, особенно раздетых свободных женщин и ясно дать им понять их переходный статус, перед соответствующим клеймением.

В пага-таверне найдется немного того, у чего нет некого подтекста или скрытого смысла.

Девушка подняла голову.

— Ты плачешь, — констатировал незнакомец.

— Простите меня, Господин, — всхлипнула кейджера.

— Она не так давно в ошейнике, — пояснил тавернер.

— И она варварка, не так ли? — уточнил незнакомец.

— Боюсь, что так, — кивнул тавернер, — но я уверен, что она небезынтересна.

— Пага, Господин? — предложила девушка.

— Как тебя назвали? — поинтересовался незнакомец.

Девушка бросила испуганный взгляд на тавернера, а затем ответила:

— У меня еще нет имени, Господин. Меня еще никак не назвали. Простите меня, Господин.

— Да, — заключил незнакомец. — Ее акцент однозначно указывает на то, что она варварка.

— Некоторым мужчинам, нравится такой акцент, — пожал плечами хозяин таверны. — Это ясно дает понять их варварское происхождение, тем самым придавая доминированию над ними интересный и экзотический привкус. Раз уж они — варварки, то и относиться к ним можно запросто. Обращаясь с ними можно особо не задумываться. Их можно рассматривать так, как захочется.

— Да в общем-то с любым рабским мясом в ошейнике можно обращаться запросто, — усмехнулся мужчина, которого я принял за наемника.

— Это точно, — согласился с ним другой посетитель. — Кто беспокоится о рабском мясе? Все они одинаковы, что гореанки, что варварки. С каждой можно обращаться так, как захочется.

— Как по мне, — заметил торговец, — так гораздо интереснее взять настоящую гореанскую женщину, одну из тех надменных самок слина, высокомерных гордячек, задирающих носы перед нами, раздеть и преподать ей, что такое ошейник.

— Трясущиеся от испуга губы женщины любого вида, будут приятны, если они жалобно прижаты к вашим ногам, — подытожил писец.

— Это точно, — поддержал его кто-то из завсегдатаев.

— Ты хотела бы иметь имя? — осведомился незнакомец.

— Это прерогатива моего владельца, — прошептала девушка. — Все будет так, как он пожелает. Это ему решать давать мне имя или нет.

Такие девушки как она, являются домашними животными, соответственно у них, самих по себе, не может быть никакого имени, не больше, чем у любого другого домашнего животного, скажем, верра, тарска или кайилы. Такая как она, обычно стоит больше верра или тарска, но гораздо меньше кайилы.