Морис Торез

Я не знаю более волнующей, более необычайной книги в наши дни, чем недавно вышедший шестой том «Сочинений Мориса Тореза»; в нем освещены события с февраля по август 1934 года. Читая и перечитывая этот том, нужно иметь в виду все, что произошло с тех пор, все, что происходит в наши дни. Перед нами возникает образ Тореза, поистине великого человека, человека с широчайшим кругозором, организатора борьбы в общенациональном масштабе. Я жалею, что не могу воспроизвести здесь отрывок, датированный 6 февраля 1934 года,— заявление, сделанное Морисом Торезом на заседании Палаты депутатов. Фашистский мятеж, которому предшествовали уличные провокации, имевшие место в Париже в предыдущие два месяца, выступления, в которых наряду с монархистами, гангстерами и различными проходимцами, участвовали обманутые мелкие буржуа, бывшие фронтовики, не видевшие выхода из нужды и невзгод, и муниципальные чиновники, смахивавшие на Топаза[2] и вопившие «Долой воров!», фашистский мятеж, говорю я, бушевал тогда у стен Бурбонского дворца. А в то время в зале дворца Морис Торез говорил: «Какое поучительное зрелище представляет собою ваша Палата! Какое поучительное зрелище представляют собою эти взаимные обвинения, эти обоюдные упреки! Мне хотелось бы, чтобы все пролетарии находились тут и могли бы вас видеть. Я прямо заявляю, что нас не обманут эти дебаты между буржуазными фракциями. Разногласия между вами усиливаются потому, что недовольство все больше охватывает рабочих, крестьян-бедняков, маленьких людей. Председатель кабинета министров утверждает, будто следует прекратить дебаты. Не мешайте действовать парижским пролетариям: они быстро справятся с фашистскими бандами…»

В тот вечер «якобинец» Даладье бежал в страхе перед мятежом, а его полиция продолжала стрелять в парижских пролетариев, разгонявших фашистов; вечером 9 февраля Морис Торез оказался прав. Фашизм был остановлен грозным общенациональным движением, душой которого были парижские рабочие, руководимые коммунистической партией. Так было в феврале 1934 года, так было и десять лет спустя, в августе 1944 года, когда рабочие во главе нации изгнали не только людей 6 февраля, сотрудничавших с оккупантами, но и фашистскую армию. Читайте шестой том сочинений Тореза, читайте его и сравнивайте с историей. Трудно назвать более патетическую книгу, более вдохновляющий роман, рассказ или стихотворение, которые сильнее бы захватили, которые давали бы возможность более пламенно мечтать.

Следует говорить о Морисе Торезе, как об убежденном стороннике единства, единства против фашизма, подлинного национального единства против войны, за лучшую жизнь. Все знают, что в те годы речь, произнесенная Морисом Торезом в Лилле еще в 1926 году, приобрела силу, выпуклость, реальность, доступную всем: коммунисты сделались наиболее ревностными защитниками национального достояния. Я не умею говорить о таких вещах, вот почему я попробовал выразить их в стихах:

Мне партия моя блеск Франции открыла…

И многочисленные заговоры ни к чему не привели: пусть «якобинец» Даладье предал Народный фронт, пусть он вверг Францию в гибельную для нее войну, пусть он подал руку Рейно, а тот призвал Петена, того самого Петена, которого фашисты 6 февраля хотели привести к власти и который выдал нашу родину, связанную по рукам и ногам, гитлеровской Германии. Пусть на каждом этапе измены грубая сила, вероломные исключительные законы обрушивались на одну лишь коммунистическую партию с тем, чтобы заткнуть ей рот, внести дезорганизацию в ее ряды, сокрушить и уничтожить ее физически,— все было тщетно: эта немногочисленная в 1930 году партия превратилась в ведущую силу французской демократии, сделалась великой национальной партией, которая сражалась сначала одна, как это было 9 февраля 1934 года, против чужеземных захватчиков и их поверенных из Виши, а затем действительно добилась национального единства в борьбе за освобождение родины. За девять лет эта партия была подготовлена к тому, чтобы справиться с такой грандиозной ролью. И подготовил ее Морис Торез… истинный преобразователь нации.

Вот что приходило мне в голову, когда я находился в самолете, который мчал нас к нему, летя над облаками, там, где небо всегда необыкновенно сине, И я думал, каким я застану сейчас этого человека, всегда бывшего вдохновителем национальной энергии?

II. Урок Лилля — в развитии