Морок над Инсмутом

Выкрутасы хозяйки гостиницы, пришедшиеся на самый конец дня, который тянулся целую вечность, рассмешили нас: не потому, что были на самом деле смешны, а потому, что их неуловимую странность хотелось прикрыть каким-нибудь звуком. Вообще-то нам было не до смеха, когда мы, с трудом вытащив себя из дьявольски неудобных кресел, пошатываясь, побрели наверх.

По лестнице я шел особенно тихо, ведь на мне не было ботинок. Странно, что старуха этого не заметила или, по крайней мере, ничего не сказала.

Следующий час сохранился в моей памяти в виде путаных фрагментов. Я очень об этом жалею, ведь где-то там может быть ключ к тому, что случилось позже. Не знаю. Вот что я помню.

Мы шли наверх, в нашу комнату, мимо дверей, под которыми виднелись яркие полоски света и за которыми, кажется, шептались о чем-то голоса. Пока мы петляли по коридору, мне подумалось, что сквозь потолок начинает проникать дым. Разумеется, никакого дыма не было. Просто я не очень хорошо видел. Внезапно я почувствовал себя очень пьяным: таким пьяным я не был весь вечер. Сьюзан, опережавшая меня всего на шаг или два, казалась очень далеко, а сам путь по короткому, в общем-то, коридору занял невозможное количество времени. Внезапное шипение из-за двери, мимо которой я проходил, заставило меня шарахнуться на противоположную сторону коридора, где я врезался в другую дверь. Кажется, мой шум заставил утихнуть какой-то звук, хотя что это был за звук, я не помню. Пока я, положив голову на дверь нашего номера, пытался вспомнить, как пользоваться ключом, мое дыхание внезапно участилось, а плечи бессильно обмякли. Туман снова застлал мою голову, и я, с большим трудом повернувшись к Сьюзан, которая покачивалась рядом со мной, спросил у нее, как она себя чувствует. Вместо ответа она вдруг прижала ладони ко рту и поковыляла к туалету.

Я подался было за ней, но, сообразив или решив, что помощи от меня будет мало, ввалился в нашу комнату. Выключатель меня не заинтересовал, то ли из-за слабого лунного света, который сочился внутрь, то ли потому, что я все равно не смог бы его найти. С вялой жестокостью вырвавшись из объятий пальто, я плюхнулся на кровать. Начал расстегивать рубашку, но тут же бросил. Это было мне не по силам.

Пока я сидел там, сложившись пополам, я понял, что мне стало еще хуже. Почему и в чем вообще проблема, было непонятно. Напоминало случай, когда я отравился подозрительной пиццей из морепродуктов. Через пару часов после еды я почувствовал себя… ну, в общем, странно, даже затрудняюсь сказать, как именно. Мне было не то чтобы плохо, просто я как бы отключился от всего, и все стало чужим. Вот и теперь у меня было похожее ощущение, точно я выпил все вино в мире и закусил его кислотой. Комнату заполнили темные клинья цвета, не имевшие отношения к вещам и размерам, и, если бы меня попросили их описать, я не знал бы, с чего начать.

Вдруг я вспомнил, что Сьюзан блюет в туалете, вскинул голову, размышляя, не отправиться ли ей на помощь, и тут же выключился.

Кожа Сьюзан была теплой и немного потной. Мы перекатились, и я почувствовал, что оказался в ней, хотя как, понятия не имею. Помню ее подбородок сбоку, помню одну ее руку и волосы, падающие мне на лицо: но совсем не помню глаз.

Помню, как в какой-то миг почувствовал на своей щеке что-то мокрое, как будто она заплакала снова, но лучше всего я помню жару, темноту и ощущение своего полного отсутствия.

Первое, что я сделал, проснувшись, — тихонько застонал. Я лежал на боку, лицом к окну, и слабый луч солнца шарил по моей голове. Ощущение было такое, словно из меня вынули мозг, поскребли его наждачной бумагой и вставили назад, — свет нужен был меньше всего. Очень хотелось повернуться к нему спиной, но совершенно не было сил. Поэтому я стонал.

Через несколько минут я медленно перекатился на спину и тут же заметил, что Сьюзан рядом нет. Мне смутно помнилось, что она все же пришла в постель вчера ночью, поэтому я решил, что она, наверное, встала первой и пошла в душ. Снова перекатившись на бок, я с усилием потянулся к столику у кровати. Моих сигарет там не оказалось, что было странно. Ложась спать, я всегда выкуриваю на ночь сигарету. Видимо, прошлый вечер стал исключением.

Внезапно проснувшись, я рывком сел. Что я делал перед сном вчера вечером? Я не мог вспомнить. Мое пальто кучей лежало на полу, и в моей памяти всплыл тот момент, когда я высвобождался из него. Протянув руку, я нашарил в кармане сигареты и зажигалку и рассеянно закурил. Болезненно щурясь, я оглядывал комнату и заметил кое-что странное.

Пакет с банными принадлежностями Сьюзан лежал на стуле у окна.

Оглядываясь назад, я понимаю, что с того самого момента знал — что-то случилось. В ускоренном режиме перематывая пленку памяти, я все поставил на свои места, но понял именно в тот миг.