Моров. Том 4 (СИ)

Вообще было несложно сложить два и два. Раз Евгений Игоревич присутствует здесь и, очевидно, является не самым последним чародеем, значит, он и есть тот дедушка, который дал Кристине Гордеевне знания, позволившие развивать свой дар. А отсюда следует, что сам старик — из рода Дубининых, причем тоже глава.

Действительно, семейное чаепитие. И формально присутствующий старый маг, как представитель еще одной благородной фамилии, подходит на роль свидетеля сговора о помолвке.

— Конечно, Евгений Игоревич, — наклонив голову, ответил я. — Данный браслет собран из почти сотни одноразовых артефактов. Половина ячеек — защита, вторая — атака разными чарами. Все до трех узлов включительно. Обратите внимание, в шкатулке имеется инструкция, как управлять каждой ячейкой.

Гордей Егорович повертел браслет перед глазами, разглядывая нанесенные на металлические ячейки ритуалы.

— И видно их только с внутренней стороны, — произнес он. — Хитро, Иван Владимирович. Благодарю вас за столь щедрый дар. Я прекрасно знаю цену таким артефактам.

— Надеюсь, — заговорил я, — вам никогда не придется его применять. Но если вдруг так случится, то иметь сотню запасных заклинаний лучше, чем их не иметь.

— Не могу не согласиться, — ответил глава рода, опускаясь на место.

А я перевел взгляд на его дочь.

— Кристина Гордеевна, примите и вы от меня небольшой подарок.

Она вспыхнула румянцем, но поднялась быстро, не заставляя ждать.

— Иван Владимирович, вы не должны… — начала было говорить она, но в этот момент я открыл вторую шкатулку и поставил перед девицей. — О боже!

— Я посчитал, что вам будет интереснее самой собрать себе такой артефакт, какой вы пожелаете, — пояснил я, выкладывая карточки с зарисованными и описанными печатями на них. — Ничего сложного в этих заклинаниях, разумеется, нет. Но, полагаю, вам все равно будет очень интересно поработать с таким браслетом.

И, конечно же, камни можно будет менять, а само украшение останется. Что достаточно удобно, ведь сегодня к платью подходят изумруды, а завтра потребуются огненные рубины.

— Спасибо, — с горящими от предвкушения глазами, произнесла Кристина Гордеевна, прежде чем сесть на место.

Я кивнул и опустился на диван.

Хозяин дома взялся за колокольчик, и в комнату гуськом пошли слуги. На серебряных подносах возвышались чайники и кофейники, чашки, молочники, сахарницы, вазы со сладостями самого разного вида.

Стол сервировали минуты три, за это время никто из присутствующих не произнес ни слова. Гордей Егорович отложил шкатулку с моим подарком в сторону, а вот его дочь уже перебирала карточки, стараясь не показывать своих эмоций, однако я легко читал на ее губах улыбку.

— Иван Владимирович, — заговорил глава рода Большаковых, когда слуги исчезли за дверьми, — позволите Кристине немного за вами поухаживать?

Девица чуть дернула бровью, но перебивать не стала.

— Моя дочь долгое время не общалась нормально со сверстниками, — не обращая внимания на ее реакцию, продолжил Гордей Егорович. — Я полагаю, будет неплохо, если она вспомнит, как вести себя в обществе. А вы уже показали, что относитесь к ней благожелательно на балу у Варвары Викторовны.

Учитывая достаточно патриархальные нравы местного общества, лучшего способа прорекламировать мне девушку за столом было сложно найти. Как будущей хозяйке, ей может не особенно повезти с супругом, и тогда ее место в семье окажется ниже главы семьи. У Моровых такое не практиковалось, но многие благородные до сих пор не допускают своих женщин до серьезных дел.

Впрочем, возражать я не стал.

— Да, разумеется, — кивнул я, прекрасно понимая, что другого ответа и не предполагается.

Кристина Гордеевна поднялась со своего места и, взяв в руки кофейник, с моими подсказками налила мне напиток.

— Благодарю, — улыбнулся я. — Позвольте мне оказать ответную любезность.

Лицо девушки стало пунцовым, но я все же налил ей чая с молоком и щипцами уложил на тарелку воздушное пирожное.

Существовало множество способов показать свое отношение к собеседнику. Общество, стараясь не показывать реальных эмоций, создало целые языки, чтобы говорить без слов, лишь жестами и знаками. И даже сейчас, мои ответные ухаживания за Кристиной Гордеевной можно было интерпретировать, как признание в равенстве, что в браке со мной я не превращу ее в бессловесную рабыню, участь которой лишь скрашивать мои ночи и рожать наследников.

— Хм, — кашлянул Евгений Игоревич, когда я закончил. — А вы, Иван Владимирович, умеете обращаться с женщинами. Еще не думали о встрече с дальними родственниками? У Моровых должно быть их достаточно, но вы общаетесь только с Солнцевыми.

— Откровенно говоря, это Солнцевы со мной общаются, — улыбнулся я. — Остальная родня, которой действительно должно вроде бы быть в достатке, о нашем родстве, похоже, предпочла забыть. Так что если вы хотите прощупать, насколько многочисленная родня будет на стороне Большаковых после нашей с Кристиной Гордеевной свадьбы, я вынужден вас разочаровать — кроме меня, других союзников у вас не прибавится.