Морозных степей дочь

— Мож, попал, а мож, и не попал. Но с двумя ранеными я на кудлатого охотиться не собираюсь. И тут уж, мастер копья, хоть бей меня, хоть колоти, а наша охота закончена, — он переглянулся с охотниками, убедившись в общем мнении. — Рубили мы нечисть: шишкунов, коловертышей стаю, даже кикимор, но чтоб таких проныр — эт не, не попадалось. Не надо нам такой славы. Желаешь — можешь сам тут погулять завтра.

* * *

Через час, уже в полной темноте, группа, измотанная и вымокшая, вернулась к биваку, который охотники быстро восстановили.

Дождь наконец-то прекратился, и мерное шуршание капель, от которого так устал слух, сменилось привычной ночной тишиной. Собаки первыми растянулись возле огня: белая Роза стала от лесной грязи в крапинку серой, а у Мимозы шерсть на загривке и ушах встопорщилась веником.

Завершив с лагерем, охотники принялись бинтовать раны, коих вышло немало. Впрочем, серьезного ничего. Тихомир и Ярослав не пострадали. Герои как-никак, видно, такая у них планида — некогда с ранениями валяться.

Костер потрескивал, старательно освещая бивак, и каждый с удовольствием развесил вокруг горячего огня насквозь сырые одежды, так что теперь не только Рэй бродил по лагерю без штанов.

Прислонившись к дереву, он подозвал Ярослава.

— Ладно, чего уж. Прокатила нас зверюга, — посетовал копейщик, разминая мускулистые плечи. — Ну ничего, не сдались мне эти горе-охотники. Попробуем поискать тут завтра с Тишкой. Авось, раненного и сами изловим, больше заработок выйдет. Ты со мной?

— Яр. То, как я охотникам рассказал… в общем, не совсем так это случилось.

— Всё-таки хотел сбежать? — пожал плечами Ярослав. — Можешь не оправдываться. Я б, наверное, так же поступил, отличная возможность.

— Я не сбегал. Слушай.

И тут уж герой поведал полную историю ночной прогулки сквозь леса и встречи со зверем, дочерью Святобора, как ее именовала старуха. Ярослав, к удивлению, молчал, только время от времени озадаченно кивая. По завершению рассказа, копейщик выдохнул и спросил:

— Лиса?

— Точно говорю.

— Зараза, а! — внезапно весьма раздраженный, он постучал кулаком о кулак.

— Ты чего?

— А того, что, не знай я, что это и правда лиса, ни за что б тебе не поверил!

— Ты знал?!

— А ты думал, что я оголтело, без подготовки и без разведки? Я несколько дней ее выслеживал. Честно, сам ее не видел, но вот Тишка ухватил взглядом и сообщил. А он, как ты понял, немой, так что, не зная наших с ним жестов, подслушать ты бы не смог. Так что, да, лиса. Правда, сложение более мускулистое, как бы волчье, но хвост пышный, не собачий, а как раз лисий. И что, говоришь, заколдовал ее?

Рэй кивнул. Скепсиса на лице копейщика прибавилось.

— Давай подытожим, — он выставил ладонь, принимаясь на пальцах считать сомнительные факты. — Этой ночью тебе приснилась старуха. Которая спела тебе стих, которым можно прогнать лису.

— Три стиха.

— Во сне ты это всё записал. Но потом записанное уже взаправду отразилось на страницах дневника?

— Могу показать.

— Потом, — отказался Ярослав. — Проснулся ты уже не в лагере, а где-то в чаще. Затем случайно пересекся с охотой во время погони, но тут же потерял. Каким-то чудом вышел на лисью нору. Там произнес вслух записанное и… подожди, то есть зверя тут больше не будет? — с подозрением спросил Ярослав, наклонившись так, чтобы охотники, сидевшие позади, не слышали.

— Три части ритуала последовательно направлены на изгнание злого духа. Я не завершил последнюю часть, но учитывая смысл первых двух, полагаю, что волшебная лиса больше никак не сможет здесь оставаться. Она ослабла первым стихом и лишилась поддержки от земли вторым. Теперь, вероятно, просто умрет.

— Полная фигня, — озадаченно покачал головой копейщик. — А кто это был-то, в хижине?

— Без понятия. Заключенные говорили, что возле лагеря живет какая-то ведунья-шептуха.

— Бред.

— Не веришь, конечно.

— К большому сожалению, верю. Ибо, — он тряхнул своим медно-золотым дневником, — это, как я уже объяснял, не просто бумага. Дневник никогда не пролистать до последней страницы, чернила не плывут даже в воде, он не пачкается и не мнется, его почти невозможно потерять, по крайней мере, пока ты жив. Удивлен ли я тем, что в нём отразились записи, которые герой сделал во сне? Едва ли.

— Значит, веришь, что это мой дневник?

— Да-а, мощно получилось. Молодец ты, конечно.

Рэй улыбнулся, изумляясь похвале от копейщика. Впрочем, изумлялся недолго.

— Полный кретин, я имею в виду.

— Да что не так? Получается, зверя-то мы одолели.

— Как награду получим, ты скажи?! — обхватив за шею героя-заклинателя, прошипел Яр. — Обязательное условие — хвост. Хвосты, точнее, если верить тебе же. Думаешь, судья за наше слово выдаст мешок серебра и сократит срок?

Рэй развел руками.