Морозов. Книга 5

— Денис не желает тебе зла, Миша. Он заботится о семье, — проговорила сирена очень ласковым голосом.Он то меня и отрезвил. Как со стороны я увидел, что девушка делает.

— Как и я, дорогая. Ты извини, я правда обессилен.Голос прозвучал хрипло и кажется удивил сирену.— Что?— Спокойной ночи, Лилия Владимировна.

Секретарша коротко кивнула. А затем развернулась и вышла из кабинета.

— Манипуляторша, — проворчал я и поплелся в ванную комнату. Несмотря на усталость, мне надо было принять очень холодный душ. Прикосновения сирены заставили мое тело гореть.

Глава 18 Ночь открытый дверей

Ночью я проснулся от странного звука. Будто кто-то монотонно бряцал связкой металлических ключей. Сел в кровати и прищурился. Темнота надежно скрывала гостя, но тут я зажег лампу, и комнату залил мягкий желтоватый свет.

У стены стоял небольшой мужичок и постукивал по ладони парой серебряных ложек.

— Жирик? Что случилось? — растерянно спросил я.

— Какое я тебе зло сделал, гад ты этакий? — недобро протянул гость.

— Сколько времени? — я потер лоб, пытаясь понять, что происходит.

— Самое то, чтобы ответить на мой вопрос, — жировик уставился на меня темными глазами из-под кустистых бровей. — Чем я заслужил такую подлость?

— Да о чем ты? — наконец я пришел в себя и свесил ноги с кровати.

— Не делай вид, что не задумал коварное! Я знал, что не надо доверять темному. Что можно ждать от такого, как ты? Только подлости!

— Я сейчас тебе пенделя отвешу, — вконец разозлился я. — Или говори, что тебе надо или иди отсюда подобру-поздорову.

— Ты решил Бориску извести! А она с тобой печенькой поделилась. От сердца отрывала.

— Так…

— Ну смотри, поганец, — мужичок погрозил мне ложками. — Теперь тебе жизнь медом не покажется…

— Пендель обязателен? — я поднялся на ноги.

Домашний нечистый не сдвинулся с места, лишь угрожающе нахмурился.

— Ты надоумил Тихона цветок выкопать?

— И? — я никак не мог взять в толк, что происходит.

— И припер его в дом! Чтобы эта морда кровожадная мою Бориску сожрала!

Я ударил себя по лбу, наконец осознав, о чем вещает Жировик.

— Так цветок же в горшке. И в комнате Лилии.

— Ведьма отказалась одевать на проглота намордник. Хотя я попросил. И вежливо, кстати.

В последнее верилось с трудом. Жировик тактичностью не отличался.

— Твоя Бориска умная. И не пойдет к ромашке.

— Да что ты в этом понимаешь? — взвился мужичок и уронил ложку, хотя с неожиданным проворством подхватил ее у самого пола. — Эта живоглотина источает вонь, которая мышу манит как муху коровья лепеха.

— Но Бориска же неглупая. Она у тебя особенная, — решил я зайти с другого края.

— Это точно. Особенная. Но против природы не попрешь, — тут мужичок вынул из огромного кармана сверток.

Я подался вперед и удивленно хмыкнул. В большом носовом платке, с княжеским вензелем, вышитым в уголке, была надежно запеленованная белая мышь. Она смотрела на меня грустными глазенками и дергала длинными усиками.

— Еле успел поймать ее у комнаты ведьмы. Хотя в то бабское крыло я и шагу ступить не смею. Но пришлось…

Мужичок скривился, будто совершил нечто ужасное.

— И ежели опоздал на минуту, то Борисюлечка моя драгоценная протиснулась бы под дверь! А там бы ее сожрали!

Не удержавшись, Жировик кинул в меня столовый прибор и пришлось уворачиваться. Ложка жалобно звякнула, ударившись о противоположную стену.

— Прости…

— Она бы погибла! — не унимался нечистый.

— Да я не подумал……

— Не подумал? — передразнил меня гость.

Он хотел было сплюнуть на пол, но уставился на ковер и цокнул языком.

— Шерстяной. Теплый, — оценил мужик изделие. — Не то, что в моей коморке. На полу дорожка домотканая из остатков пряжи вязанная. Но пусть я живу небогато, но умею ценить самое важное. Подругу свою в обиду не дам.

— Я что-нибудь придумаю.

— Придумал уже, окаянный, — отмахнулся Жирик. — Привыкли вы не думать, а придумывать.

— А что за намордник ты предложил для цветочка? — полюбопытствовал я.

— Вот, — с готовностью мне протянули здоровенный дуршлаг, который до того я не заметил за широкой спиной гостя. — Его-то и надо всего — приладить на морду хищную. Делов-то. А ведьма как давай орать на меня…

— И что орала? — участливо уточил я.

— Кричала, что я…— он закатил глаза, вспоминая дословно речь секретарши, — «ворвался к ее опочивальню с ножом…»

— С ножом? — напрягся я.

— У меня была с собой вилка, — повинился мужичок и потупил глаза. — И ножичек тоже. Но тот, что для масла. Им и порезать-то никого нельзя. Токма напугать цветочек можно.

— Напугал?

— Не особо. Он спрятался за спиной у этой Лильки гадской и фыркал.

— Ну, ты тоже додумался прийти ночью в комнату…

— Я спасал Бориску! — вновь взвился Жирик. — И плевать мне на будуары всяческие этих ваших дамочек.

— Понятно, — я потер лицо, раздумывая, как решить проблему.

— Короче, барин, я пришел тебе сообщить. Ежели в доме будет жить живоглотина эта мерзкая, то мы уйдем.

— Куда? — не понял я и добавил, — кто мы-то? Ты один тут…

— А Бориска, значит, не в счет? — процедил мужичок и перехватил вторую ложку крепче.

— Ну, да, — я покачал головой, раздумывая, как бы не попасть под тяжеленный снаряд.