Морпех-2

Ни выстрелить, ни удивиться услышанному Густав уже не успел. Снайперская пуля навылет пробила его затянутый маскировочным чехлом защитный шлем. Заодно расплескав по стальным стенкам все то, что мгновением назад, собственно, и являлось фельдфебелем Мейером…

В следующую секунду вокруг стало очень шумно и смертельно опасно. Зарокотал пулемет Мелевича, свинцовой косой прочесывая заросли, где укрылись горные егеря. С обеих сторон гулко захлопали карабины, зашелестело несколько пистолетов-пулеметов и автоматов. Тщательно подготовленная засада в мгновение ока превратилась в разбившийся на отдельные очаги хаотичный бой, в котором охотники внезапно стали дичью, а дичь — охотниками.

И лишь один человек сохранял прежнее спокойствие, плавно перемещая ствол винтовки и нащупывая перекрестием оптического прицела свою новую цель. Ефрейтор Ивченко был хорошим снайпером, даже очень хорошим. В противном случае он просто не прошел бы без единой царапины путь от Одессы до Крыма, и от Крыма до Новороссийска. Но Николай умел сохранять спокойствие в любой ситуации. Даже в той, когда по гнилому выворотню над твоей головой лупят вражеские пули, осыпая спину и голову мелкой трухой и клочьями сорванного мха, и непонятно, шальные ли они, или по тебе уже пристрелялся кто-то из особо глазастых противников.

Поэтому у гауптмана Грубера и не оставалось особых шансов. Когда кто-то из русских закричал, требуя прекратить огонь, Феликс откровенно замешкался, судорожно просчитывая непонятную ситуацию. На то, чтобы осознать, что услышанное не может быть правдой; что никаких своих в радиусе нескольких километров просто нет, он потратил непростительно много времени, почти две секунды. И это оказалось ошибкой.

Но гораздо более страшной ошибкой стало то, что гауптман решил сменить позицию — разглядеть кричавшего со своего места он не мог никак, а разобраться в ситуации казалось крайне необходимым. Да и тот странный диверсант в немецкой каске и румынской шинели не шел из памяти. Вдруг они и на самом деле ошиблись, неким немыслимым образом столкнулись со своими?!

Шанса ошибиться в третий раз судьба ему уже не предоставила. И выпущенная русским снайпером пуля поставила в жизни немецкого горного егеря последнюю точку.

— Ich habe mich nicht geirrt. Scheiße Aufgabe. Blöd, — захлебываясь собственно кровью, прохрипел он, мешком заваливаясь на бок. — Schade, dass in diesem Schlamm und nicht in echten Bergen… [2] Слабеющие пальцы заскребли, соскальзывая, по клапану кобуры, но сил вытащить пистолет уже не достало…

Когда грохнул первый выстрел, Алексеев заученно ушел перекатом вправо, затаившись в нескольких метрах. Изготовив к бою трофейный автомат, попытался оценить обстановку. Обстановка оценивалась из рук вон плохо. Хреново, можно сказать, оценивалась. Хотя кое-что понять было можно: циркулярной пилой звенел «тридцать четвертый» Мелевича, как и обещал бывший танкист, причесывая левый фланг — со своего места Степан видел плюющиеся щепой стволы сосен и срезанные пулями ветки. А вот немецкий пулемет молчал — справился Коля, как есть, справился! Недаром не один раз стрелял! Одновременно со старлеем порскнувшие в стороны десантники уже тоже вступили в бой, огрызаясь короткими очередями — экономили боеприпасы. Немцы пуляли в ответ, причем, главным образом из карабинов: автоматов старлей слышал только две штуки, без особых проблем отличая их звук от торопливого перестука Шпагиных.

А вот позицию нужно менять однозначно. От вражеских пуль более-менее защищает, но и не более того. Количество егерей неизвестно, рано или поздно они придут в себя, перегруппируются и прижмут с флангов. Да и на то, что вражеский пулемет молчит, тоже особо надеяться не стоит: вряд ли Ивченко повредил саму машинку, наверняка, только выбил расчет. Так что это ненадолго. Доберется до «эмгэшника» новый стрелок — и устроит им веселуху во всю ленту. В их ситуации единственный реальный шанс на победу — рывком сократить дистанцию и смешаться с противником, принудив того к рукопашной. Если бой разобьется на отдельные очаги, глядишь и справятся. Тоже без малейших гарантий, понятно: уровень боевой подготовки у них примерно одинаков, но противника в любом случае больше. Тупо числом задавят — одна надежда, что Мелевич со снайпером все же успеют существенно проредить вражескую группу…

— Карасев! Дмитрук! — найдя взглядом укрывшихся метрах в десяти от него десантников, крикнул Степан. — Прикройте! Затем дуйте за мной, тоже прикрою! Вон туда, зайдем с фланга. Готовы? Погнали!