Морриган. Отраженье кривых зеркал

– Да. Чары, которые позволили бы мне раскрепоститься и выявить все грани моего таланта, сделать мой танец еще ярче, живее, ослепительнее. Я долго сомневалась – прежде к черным чарам я не имела никакого отношения и была уверена, что это неправильно, да к тому же еще незаконно. Но деньги, которые я взяла с собой в Кенгьюбери, которые долго копила до того, как поехать сюда, стремительно заканчивались. А взять дополнительную работу означало меньше времени уделять обучению и выступлениям. Детран знал, какие задевать струны, чтобы убедить меня. Он говорил, что это никакой не обман, ведь я и без того превосходная танцовщица. Я просто дам понять это другим, избавив себя от неловкости и скованности на сцене, неуверенности и недостатка мастерства. Он говорил, что я лишь уравняю шансы с соперницами на звание солистки… И только потом, многие месяцы спустя, я поняла, что таким вот образом Детран ловит на крючок чуть ли не каждую танцовщицу, хотя потом они остаются в «Дурмане» добровольно. Их нельзя винить – легкие деньги, восхищение и овации… Даже если ты просто извиваешься у шеста, не вкладывая в танец душу, не выворачивая ее наизнанку. Ты просто используешь дарованные природой гипнотические чары, а получаешь то, о чем всегда мечтал. Я так не хотела, я хотела, чтобы меня любили не за то, что я вейла, а за то, что, танцуя, я всякий раз отдаю частичку своей души.

Ник помолчал, раздумывая над ее словами. Пока все сходилось. Илэйн не могла использовать гипнотические чары в каждом танце, иначе кто-то из окружающих (или некстати попавшаяся ищейка) почувствовал бы исходящую от нее тэну, и Трибунал быстро бы запер новоявленную танцовщицу в тюрьме. А вот чары, которые использовал Хариед Детран, наверняка были многослойны и содержали развеивающую тэну энергию. Выходит, у Детрана были свои, прикормленные, колдуны, которые создавали для него уникальные чары и запечатывали их – для будущих клиентов. Несложно представить, какая власть была в руках хозяина «Дурмана».

Брошенная Илэйн фраза подтверждала и слова сивиллы: на нижних этажах, скрытых в Пропасти, вейлы действительно использовали гипнотические – запрещенные – чары без стеснения. И пускай он не мог сейчас использовать эту информации, сделал мысленную зарубку.

– Поначалу дела и впрямь пошли на лад, – продолжала меж тем Илэйн. – Чары подействовали, я стала солисткой, участвовала в выступлениях, даже однажды гастролировала по стране. Я отдала Детрану деньги за чары, переехала отсюда в хороший район.

– Подождите… Он требовал деньги за чары?

Вейла посмотрела на него с удивлением.

– Ну конечно, а что же еще? Притом деньги немалые.

Вспомнились слова Детрана о том, что в деньгах он не нуждается. Или тогда были другие времена… или же у Детрана был свой план, непосредственно касающийся Илэйн.

– Это была хорошая пора… – с печальной улыбкой сказала она. – А потом… я влюбилась. И влюбилась безответно. В танцора нашей труппы, который был так близко от меня… и так далеко. Он меня не замечал – он любил другую. В те годы я уже сильно отличалась от той наивной дурочки, которая безгранично верила в силу добра. И я могла бы применить к нему свои вейльские чары, но… беда в том, что они не действовали постоянно. Да, какое-то время он не сводил бы с меня глаз и ходил за мной по пятам, но рано или поздно, действие чар закончилось. А использовать их постоянно, разумеется, я не могла. Ищейки усиленно искали отступников по всему Кенгьюбери, и я не могла взять и разрушить свою жизнь ради любви. Потерять все, чего так долго добивалась. – Илэйн повернулась в профиль, кинув отрешенный взгляд вдаль, сквозь приоткрытое окно. – Мне нужно было другое решение, более могущественная и долговечная сила.

– И тогда вы снова обратились к Детрану. Снова прибегли к его «безопасным» чарам, не оставляющим за собой следа из тэны.

– Верно. – Она усмехнулась. Легко вскочила на подоконник, чтобы устроиться на нем, грациозно сложив ногу на ногу. Откинулась спиной на стекло, позволяя ветру из приоткрытой ставни играть с волосами. – Я попросила у Детрана приворот. Это ведь… Я ведь правда ему доверяла. Не была той нежной светлой девчушкой, но доверчивой все еще была. Он ведь помог мне наладить мою жизнь, помог тогда, когда я отчаянно в этом нуждалась. И я действительно верила, что и в этот раз все обойдется.

– Не обошлось?

Ник смотрел на вейлу, такую юную, но уже искушенную, и понимал, что она – лишь одна из многих, кто, погнавшись за красивой жизнью, которую – как они думали – могла даровать им магия, угодили в капкан. Глаза ее больше не были наивными и доверчивыми. В них навеки застыла горечь.