Морриган. Отраженье кривых зеркал

Единственной подходящей, разумеется, была магия зеркальников и зеркалиц, к которым принадлежала она сама. Вот только… Зеркалицы могли узнавать истину, с помощью собственной магии и несложного обряда заглядывая на Изнанку, куда далеко не каждому позволено было заглянуть, – но умением заманивать в зеркала человеческие души не обладали. Даже она – потомственная черная ведьма, которой досталась частица некогда великой силы Бадб Блэр – была на такое не способна. Что уж говорить про остальных. Морриган могла путешествовать по миру теней и духов, но только лишь на первом его, самом близком к миру живых, «уровню», который и назывался Изнанкой. Духов там не было, как не было и возможности удержать их внутри. А значит, магия зеркальника была гораздо сильнее ее собственной, позволяя ему проникать на более глубокий «уровень» мира теней и духов.

Это означало только одно – в зеркало его привели чары. Вполне вероятно, что туда его заточило некое проклятие. Потерявший тело, которое без души существовать не могло, он каким-то образом овладел способностью забирать себе чужие тела – вытягивая из них души и заключая их в зеркала. Сложная магия, магия черная, даже в некотором роде уникальная.

Морриган возвращалась в особняк с острым чувством недовольства собой – надо признать, несмотря на уйму потраченного времени, ни на шаг к разгадке таинственной личины духа зеркала она не приблизилась. Все было нормально ровно до тех пор, пока в ее голову не вонзились огненные иглы, отчего мозг взорвался кипящей болью. Пока не показалось, будто из нее тянут жилы, а душа рвется из тела прочь.

Дух зеркала? Здесь? Как? Почему?

Забвение.

…Лежать щекой на подвесном мосту было неуютно и холодно. Морриган резко поднялась и сердце тут же ухнуло в пятки – она чуть было не улетела между перил, вниз, в бездонную черную пропасть. Одной рукой держась за голову, второй – за перила, Морриган выпрямилась. Воспоминание об очередном вторжении духа зеркала в ее тело нахлынули и отозвались в душе смутной тревогой.

И когда взгляд упал на выпавшие из сумки ведьминские атрибуты, все окончательно встало на свои места. Ее зеркальце – давний и верный союзник любой зеркалицы, украсила тонкая сеть трещин. Казалось бы – просто разбилось, когда она теряла сознания и падала вниз, но нет – ткань кожаной сумки смягчила бы удар, не позволила бы зеркалу расколоться.

К тому же… Если даже Бадб не смогла в свое время проникнуть в Пропасть, пока связанная с ней крепкими магическими узами Морриган не оказалась здесь, то и у убийцы Рианнон – кем бы он ни был – был лишь один способ сюда проникнуть. Через зеркальце, которое она постоянно носила с собой.

Морриган застонала от отчаяния. Она собственноручно впустила духа зеркала сюда, в Пропасть. Вот ведь гад! Все это время с момента смерти Гектора Шилдса он прятался в ее сумке!

Она заскрипела зубами от злости. Дэмьен будет в ярости, когда узнает, что его опасения насчет нее подтвердились – ведь она привела в Пропасть убийцу. Хотя… последнее, что Морриган сейчас волновало – гнев Дэмьена Чейза. Понять бы, что делать с зеркальником и как его поймать…

Неудивительно, что в особняк О`Флаэрти она возвращалась в не самом лучшем расположении духа. Настроение не улучшилось, когда она увидела стоящих на балконе и воркующих Бадб и Доминика. Бадб поигрывала бокалом с вином, сквозь призму того, что в Пропасти именовалось солнцем, наблюдая за игрой света. Замерший в двух шагах от нее Доминик не сводил взгляда с ее, лишь для приличия прикрытой черным платьем, фигуры. А сколько восхищения было в его глазах!

Интересно, подозревал ли он, что вожделеет мертвую, лича, пусть и сохранившую весьма соблазнительную личину? Или Бадб оправдала свое превращение в черного ворона, притворившись аниморфом? Знает ли Доминик, сколько на самом деле лет Бадб Блэр?

И хоть она никогда – никогда! – не называла свой истинный возраст, Морриган знала, что Риан Бадб родила, когда ей было около пятидесяти лет – вполне обычная практика для ведьмы ее уровня и силы. А значит, сейчас ей было никак не меньше семидесяти, хотя и выглядела она на тридцать с небольшим. Гладкое лицо без единой морщинки, кожа – как белый атлас. После смерти ценой невероятных усилий ей удалось сохранить свою личину. Просматривая немногочисленные спектрографии в их семейном архиве, Морриган поняла, что после тридцати лет Бадб Блэр просто перестала стареть.

Многие ведьмы тянули с детьми, потому что их рождение означало передачу силы – точнее, какой-то ее части, что для любой ведьмы было большим испытанием. С другой стороны, нельзя было позволить роду прерваться – особенно если его представительница обладала уникальными магическими способностями.