Морская невеста

— Когда я увидел тебя с тем мастером стекла, я хотел оторвать ему голову. Он трогал тебя, и хоть я не имею права тебе указывать, что делать, я хотел закинуть тебя на плечо и запереть подальше от всех глаз. Я не привык к такому, Сирша.

Она смотрела, как он пытался подобрать слова. Они срывались с его губ так быстро, что она едва понимала их, но это не имело значения. Она ощущала слова, задевающие ее разум, покалывающие на ее спине.

Он переживал. Так сильно, что от этого менялся, и он не мог этого понять.

Но она могла справиться с этим.

Сирша встала на носочки и прижалась губами к его губам. Поцелуй был скромным и нежным, сладким, как все, что она делала.

— Все хорошо, — прошептала она. — Все прощено.

— Да?

— Я не могу долго на тебя злиться, Манус. Я пересекла моря ради тебя, ничто этого не изменит.

Его ладони скользнули по ее спине, касаясь ребер так нежно, что она чуть не заплакала.

— Чем я тебя заслужил?

— Порадовал божество.

— Точно. Ведь у тебя такое большое сердце, что может исцелить раны в моем, — он склонился и целовал ее, пока она не поджала пальцы ног.

Она любила этого мужчину. Любила до боли, так сильно, что переживала за свою душу.

8

Цена золота

Сирша сонно открыла глаза. Она смотрела на потолок, пытаясь понять, что происходило.

Они какое-то время жили в лачуге, но теперь она была голодна. Прошлой ночью Манус покачал головой, когда она попросила немного хлеба. Он дал ей воду и укутал в одеяло на кровати.

— Вода наполнит желудок, — пробормотал он. — Я попытаюсь что-нибудь придумать, пока ты спишь.

Но лучше не стало. Ее желудок урчал, словно хотел съесть тело вместо еды. Было так больно, что она переживала, что это убьет ее.

Что ее разбудило?

Сирша подвинула ноги и задела теплый вес.

— Манус, — сказала она. — Ты вернулся?

— Я надеялся уберечь тебя, — ответил он.

Она склонила голову. Он сидел, уткнувшись лицом в ладони, едва умостившись на кровати. Его спина была плавно изогнута от стыда и поражения. Она ощущала эмоции в воздухе, такие густые, что ей было тяжело.

— Ты не нашел еду.

— Нет работы для мужчины, который был рожден моряком. Они все меня знают. Я не могу работать на ферме, в магазине, у меня нет никаких навыков.

Она потерла ладонью его спину.

— Тогда мы найдем другой способ.

— Есть только этот, и я не хочу просить тебя рисковать собой.

— Рисковать? Из-за чего?

Он повернулся, взял ее за руки и кашлянул.

— На острове ты приносила мне золото и кристаллы. Находила красивые монеты и считала их неважными. Но тут они важны. Так мы платим за еду, напитки и вещи.

— Я понимаю, что такое деньги, Манус.

— У меня нет денег, — его щеки покраснели. — Думаю, я настолько беден, что смерть близко. Я потратил все, что имел, и не могу никак пополнить припасы.

Сирша моргнула, огни вспыхнули в голове.

— Ты хочешь, чтобы я нашла больше золота.

— Это возможно? Тут вряд ли разбивалось много кораблей.

— Корабли разбиваются всегда. Но, Манус, под водой не просто опасно. Смертельно опасно. Если меня увидят твои люди…

— Не увидят. Я им не позволю. Мы возьмем лодку, отплывем от берега, и никто не будет знать, что ты делаешь, пока мы не вернемся. А потом скажем, что это твое наследство.

— Мое «что»? — в смятении склонила голову она.

— Обычно у женщин есть приданое, когда их выдают замуж. У многих тут это скот, но все уже думают, что ты аристократка. Так что никого не удивит, что у тебя есть деньги.

Его глаза пылали, словно от лихорадки. Она еще не видела его таким. Даже на острове, когда она приносила ему горсти украшений и бесценных камней.

Ее могла найти ее семья, в этом крылась опасность. Но вряд ли они забрались бы так далеко на север. Ее могли заметить акулы и разболтать. Но это не было концом света.

— Можно лишь один раз, — сказала она. — Как только моя семья узнает, где я, я не смогу вернуться в воду.

— Они разве еще не узнали?

— Вряд ли, — она надеялась на это. Ее ноги уже зудели от отчаянного желания освободиться от оков человечности. Сирша хотела ощутить воду, стекающую по ее коже. — Мы бы их уже увидели.

Дом был близко к воде. Русалы могли выйти к нему, и их сила на суше потрясла. Раз на них еще не напали, отец не знал, куда уплыла Сирша.

Манус сжал ее ладони.

— Ты спасешь нас. Понимаю, я прошу о многом, но, Сирша, мы будем обеспечены.

— Сколько нужно достать?

— Всего раз? Уверена?

Она кивнула.

— Тогда то, что сможем найти. Все. У меня есть несколько друзей с лодкой, мы сможем заплатить им, чтобы они молчали.

— Манус, — она облизнула губы. — Где мы это осуществим? Тут везде опасно.

— Я придумаю. У меня были друзья в высоких местах, хоть они не признаются, что знают меня. Когда у нас будут деньги, люди нам помогут. Нам просто нужно их добыть, — он поднял ладонь и провел пальцами по ее челюсти к волосам. — Ты сделаешь это?

— Если ты этого хочешь.

— Я хочу заботиться о тебе. Я хочу дать тебе жизнь, которую ты заслуживаешь, но я не могу сделать это один, моя жемчужина, — он потянул ее за шею, прижался лбом к ее лбу. — Ты — спасение, Сирша.