Морская политика России 80-х годов XIX века

Летом 1886 года в Морское министерство поступило предложение о покупке островов Суворова, переданное при рапорте командира клипера «Вестник» капитана 2 ранга В.И. Ланга, к которому в Веллингтоне обратился владевший островами англичанин В. Хунт, советник короля Самоа [884].

Карта бухты Таджура на западном берегу Аденского залива. РГАВМФ Ф. 417. Оп. 1. Д. 451. Л. 4

Но архипелаг располагался восточнее Австралии, на расстоянии до 5000 миль от основных торговых путей, проходивших через Южно-Китайское море, к тому же его острова были лишены источников пресной воды и не годились на роль крейсерской базы. Поэтому предложение В. Хунта осталось без последствий.

В продолжавшихся поисках мест для угольных станций российские корабли обследовали один пункт за другим. Командовавший «Витязем» С.О. Макаров по пути в Тихий океан осмотрел принадлежащие Чили Патагонские шхеры к югу от залива Пенас и предложил устроить «угольные склады и место присылки призов» в одной или двух из подходящих для этой цели бухт. Опираясь на них, считал С.О. Макаров, можно было бы при тайном содействии чилийцев перехватывать парусники, доставляющие уголь из Австралии. Излагая этот план в личном письме И.А. Шестакову, от 14 марта 1887 года, он заметил также, что в этом районе усиливается германское торговое судоходство, а соответственно и деятельность кайзеровского военного флота [885].

Однако данный факт приводился С.О. Макаровым лишь для характеристики складывавшейся у чилийских берегов обстановки и никаких комментариев со стороны управляющего министерством, а тем более распоряжений не вызвал.

Спустя несколько месяцев, 7 августа 1887 года, командир клипера «Разбойник», капитан 2 ранга П.Н. Вульф, получил секретное предписание ГМШ осмотреть аргентинскую бухту Бахиа Бланка, южнее Буэнос-Айреса. Инициатором этого мероприятия стал посланник в Аргентине и Бразилии, А.С. Ионин, указавший министерству на существование в тех местах крупной, до 9000 человек, колонии славян, главным образом выходцев из Далмации, среди которых было немало моряков. Рассчитывая на их содействие в случае крейсерской войны, штаб поручил П.Н. Вульфу уточнить эти сведения и наладить отношения с колонией, что последний и сделал, приняв 26 ноября славянскую делегацию на борту «Разбойника» [886].

Продолжая плавание, он исполнил еще одно секретное поручение, встретившись с чилийским капитаном Лопесом, рекомендованным министерству С.О. Макаровым в качестве возможного сотрудника, и передав ему подарок от управляющего. В ответ П.Н. Вульф получил заверения, что в случае войны Лопес будет «сам, со всеми чилийскими портами от севера до юга, в полном распоряжении русских военных крейсеров» [887].

Посматривал И.А. Шестаков и на берега Мексики. О возможности установить дипломатические отношении с нею писал адмиралу военный агент в Брюсселе, полковник Н.М. Чичагов, беседовавший на эту тему с мексиканским посланником Нуньесом Ортегой. С разрешения Министерства иностранных дел российский посланник в Бельгии, князь Л.П. Урусов, частным порядком переговорил с Н. Ортегой и убедился в серьезности намерений правительства Мексики, но из-за отсутствия средств, необходимых на содержание там дипломатического представительства, министерство отложило дело. 20 июля 1887 года И.А. Шестаков, ссылаясь на сведения о появлении английских эскадр в мексиканских портах, указал Н.К. Гирсу на важность официальных отношений с этой страной, а 12 августа заявил о намерении содержать там агента «из опытных морских офицеров» для организации снабжения крейсеров в случае войны. Ответа он так и не получил. Лишь 20 декабря 1889 года сменившему его Н.М. Чихачеву Н.К. Гирс сообщил о командировании в Мексику барона Р.Р. Розена [888].

Однако к тому времени, в связи с Панамским скандалом и прекращением работ по строительству канала, использование мексиканской территории уже представлялось Морскому министерству менее актуальным.

Столь же заинтересованно отнесся управляющий к письму военного агента в Лондоне, генерала С.С. Бутурлина, присланному в ГМШ при рапорте исполнявшего обязанности морского агента, капитана Н.Е. Иванова от 11 февраля 1888 года. С.С. Бутурлин, со слов известного путешественника, отставного генерал-майора М.И. Венюкова, сообщал о возможности покупки принадлежавшего Дании острова Святого Фомы (Сент-Томас), из архипелага Малых Антильских островов, который датчане пытались продать США, но не смогли, так как конгресс не утвердил сделку. Расположенный на пути германских торговых пароходов в Панаму вблизи от Барбадоса, через который ходили английские суда, остров представлял немалый интерес. И.А. Шестаков приказал собрать о нем все сведения, однако дело не получило развития, видимо, как по политическим, так и по финансовым соображениям [889].