Морская политика России 80-х годов XIX века

Неделей раньше, 19 сентября, Н.М. Чихачев предписал всем заграничным агентам собрать и представить в ГМШ сведениях о подготовке специалистов минного дела в Германии, Франции и Италии. Однако при попытке выяснить этот вопрос легальным путем А.М. Доможиров встретил отказ начальника германского Адмиралтейства, генерала Л. Каприви, и ему пришлось действовать негласно. Иначе отнеслись к просьбе Е.И. Алексеева французы, не только допустившие его к необходимым документам, но и позволившие посетить минную школу в Боярдвиле, близ Рошфора, программу которой морской агент выслал Н.М. Чихачеву с донесением от 28 октября [438].

Миноносец «Выборг» — один из кораблей, построенных в ответ на миноносные программы европейских стран

Все сведения ГМШ пересылал в Кронштадт, где они могли быть использованы при совершенствовании преподавания в Минном офицерском классе и школах нижних чинов, а также организации минной части [439].

5/17 марта 1885 года, по окончании всеподданнейшего доклада, И.А. Шестаков «высказал Государю, что везде миноносная горячка, что нам нужны миноносцы, контрминоносцы и быстрые крейсеры, что отставать нельзя — и просил позволения рассмотреть немедленно вопрос в особом совещании, чтобы ускорить дело. Позволено подать записку. Великий князь равнодушен» [440].

12 марта записка была представлена и утверждена Александром III, повелевшим созвать совещание из М.Н. Островского, Н.Х. Бунге, П.С. Ванновского, Д.М. Сольского и И.А. Шестакова, под руководством председателя Департамента экономии А.А. Абаза; последний 14 марта попросил управляющего разослать всем участникам совещания необходимые материалы что и было сделано 17 и 21 марта [441]. Заседание назначили на четверг, 28 марта, в квартире И.А. Шестакова.

Но еще до того, как оно состоялось, И.А. Шестаков получил записку Н.М. Чихачева от 20 марта, в которой начальник ГМШ, отмечая бурное развитие перспективных «средств активной минной войны», вместе с тем отверг теорию, провозглашавшую, что «из военных действий будущего устранится все относящееся к открытому бою больших морских сил и все военно-морские действия, вся военно-морская наука будут сведены к корсарству». Ссылаясь на судостроительную практику таких держав, как Англия и Италия, где «не замечается ни малейшего ослабления в броненосном судостроении», адмирал высказался в пользу достаточно сбалансированного флота, включающего корабли разных классов. Он утверждал, что такой флот особенно нужен на Балтийском море, где возможна война с Германией, причем главная его задача «должна заключаться в том, чтобы отстоять за собою господство в Балтике и не позволить неприятелю произвести усиленный десант в тылу наших армий и оборонительных линий. Германских флот имеет, однакож, перед нашим такой перевес в силе, его портовая организация так превосходна, состав и типы судов так соображены, что подобный десант представляется вполне возможным, в особенности при цветущем состоянии немецкого коммерческого флота, в котором числится свыше 600 пароходов, не говоря уже о множестве парусных судов». Далее Н.М. Чихачев подчеркивал: «Меры принятые недавно по предмету реквизиции коммерческих судов в случае войны и заготовление приспособлений для перевозки десанта являются в этом отношении прямым предостережением…» [442].

Правда, начальник ГМШ, четыре года назад уделивший в отзыве на судостроительную программу А.А. Пещурова куда больше внимания крейсерам, чем миноносцам, на этот раз предположил, что если Германия к 1888 году доведет количество таких кораблей до 150, то российский флот не сможет держаться даже под защитой крепостей, и счел необходимым изыскать средства на постройку 56 миноносцев и 10 «контрминоносцев» для Балтики, а для Черного моря соответственно 12 и 2, однако «никак не насчет броненосного судостроения в Балтийском море». Источником средств, по его мнению, могла быть экономия от продления срока сдачи первых черноморских броненосцев и уменьшения размеров следующих, исключения из программы канонерок для Тихого океана, прекращения строительства крейсеров. На высвободившиеся деньги адмирал предлагал «теперь же приступить со всею энергиею к постройке в Петербурге, согласно программе, четырех сильных броненосцев для эскадренного боя, способных к плаванию в отдаленных морях» [443].

Всего же Балтийский флот должен был бы пополниться восемью броненосцами общим водоизмещением 58 000 т, то есть близкими к первоначальному проекту «Императора Николая I», водоизмещением около 7300 т.