Морская сила(Гангутское сражение)

Его-то и встречали колокольным звоном и пушеч­ным салютом в Петербурге. Петр обнял голландского шкипера:

—    Молодец, не убоялся шведских каперов22 . По­лучай сто червонцев, и каждому матросу по триста та­леров. Што привез?

—    Вино и соль, государь.

—    Сие нам зело потребно, — захохотал царь, — передай товарищам, за доблесть купеческую награждать первенцев стану. Да пускай не боятся, скоро шве­да боронить почнем, токмо кораблики наши силу на­берут.

Как раз пришла весточка с Олонецкой верфи от Салтыкова.

«По вашим указаниям, — сообщал Салтыков, — осмотря здешние судовые работы, объявляют тебе,великому государю, наше сего, — перечислил Федор со­стояние дел на верфи, а в конце сообщил близкое дляПетра известие — о родном «Мункере» — на вашей, государь, шняве, что вы изволили основать, у которой ныне Иван Немцов делает балку-вегерс и огибает их снаружи. По твоему же, государь, указу послал к тебе чертеж, который ты сам изволил чертить шняву…»

«Добро, — прочитав письмо, похвалил про себя Салтыкова. — Пора и в Воронеж наведаться».

На прощальное застолье военный совет собрался в домике Петра.

Первое слово по старшинству держал генерал-ад­мирал:

— Нынешняя кампания наша началась у Варяж­ского моря и закончилась на Балтийском. Так и на­всегда прозываться станет оное. — Головин повернул­ся к Петру: — Твоя, государь, лепта главная. Не обес­судь, без лести, ты многие нам тропинки указал, кото­

рые к генеральному свершению привели. Отныне не токмо на юге отечеству дороги к морю проложены, но и здесь, в сердце России, кораблям ворота распах­нуты.

В новую крепость на Неве доставили первую поч­ту. Разбирая ее в новой, только что отстроенной избе; Петр отложил письмо Апраксина. Когда заглянул Го­ловин, протянул ему листы:

—    Прочитай, о чем адмиралтеец ведает, худо у не­го. Терпилий, наш добрый мастер, Богу душу отдал.

—    «…волею Божию плотниками стало зело скудно, — читал вслух Головин, — много больных,а и мертвых не нет. На Устье, государь, дано былодля починки 150 человек и на нынешнее число 32умерло, да 103 человека больных, а на работе 15.А больных плотников у Федосея Скляева 200, у Козен-ца да у Нея с 150 человек… А и сам лежу, тому уже че­тыре недели не вставал с постели».

— Вот так-то дела на Воронеже, а потребно ему еще матросов и офицеров, да кораблей нехватка.

…По зимнему первопутку царь уехал в Воронеж. В Москве первым делом подписал указ: «Набрать на Москве и в городах из всяких чинов людей в матрос­скую службу тысячу человек… жалования будет дано тем людям на платье по дварубля, да годоваго 12руб­лей человеку; да им же во время работы дано же бу­дет хлеб, соль, мясо и рыба».

В Воронеже обнялись по-родственному с Апракси­ным. Глаза адмиралтейца повлажнели:

— Скучно мне тепереча здеся, Петр Лексеич, без тебя-то. Женка покинула меня, осиротел я…

Петр вздохнул:

— Тебя-то по Христовому, Божьему повелению, а меня лиходейка вокруг пальца обвела.

Вечером засиделись допоздна, а Петр под конец все-таки спросил:

— Как далее-то подумываешь? Неужели вдовцом все остатные дни проведешь?

Апраксин вздохнул, но ответил твердо:

— Дело решенное, Петр Лексеич. Не к лицу мне дважды судьбину испытывать. Провекую, чай, и сам. У Петрухи и Андрюхи племяшей много, а без женки обтерпится. Служить стану отечеству по силе ума и велению сердца…

В отличие от прежних посещений, Петр не сразу отправился на стапели, принялся что-то считать, по­том вычерчивать на листе какие-то построения.

— Новые места на Неве оборонять надобно, — пояснил Апраксину, — на море силы у нас нет» а шведы по весне, не миновать, явятся потерянное отвоевывать. Порешили мы крепостцу на фарватере в заливе соорудить. Нынче я Данилычу отправлю

чертежик того бастиона, время не ждет, каждый день на заметке.

Покончив с чертежами, Петр поехал с Апракси­ным в Ступино, Тавров. На стапелях строилась добрая дюжина кораблей. Половину из них готовили к спус­ку на воду.

— Нынче заложим еще три корабля. Покуда есть тому возможность, будем ладить корабли. Все равно придется воевать у турка Черное море.