Морская стрелка

Ким Пак вздрогнул, заслышав в приемной невнятные голоса, и потянулся к выдвижному ящику письменного стола. Не зазуммерил селектор, не заглянул секретарь. Дверь отворили уверенно. На пороге партийный функционер увидел того самого спецслужбиста, который пару дней тому назад заходил к нему предупредить об исчезновении жены и ребенка референта Ир Нам Гуня. За его спиной виднелись двое вооруженных оперативников. Ким Пак хорошо знал, зачем и в каких случаях появляются подобные гости. Каждый человек хочет жить, пусть даже в трудовом лагере.

«Если посадят, тогда посадят и всех близких родственников. А если… их могут и не тронуть».

Визитер даже не успел открыть рот. Ким Пак выхватил из выдвижного ящика письменного стола пистолет и торопливо, боясь передумать, сунул ствол в рот. Громыхнул выстрел. На политическую карту мира за спиной Ким Пака брызнула кровь.

Партийный функционер неподвижно сидел в кресле с запрокинутой головой…

Самоубийство товарища Ким Пака огласке решили не предавать. На Западе было известно, какой именно проект он курировал. Официальной версией стала смерть от сердечного приступа, а чтобы никто в этом не сомневался, тело партийного функционера было выставлено для прощания в ритуальном зале столичного крематория. Корейцы умелый народ. Их гримеры одни из лучших в мире. Даже близкие родственники, которых подпустили к покойнику лишь на церемонии прощания, ничего подозрительного не заметили.

Глава 43

Как всегда бывает в сентябре, моросил мелкий дождь. Казалось, капли даже не падают, они просто зависли в воздухе. Черная «Волга», ощетинившаяся антеннами спецсвязи, с устрашающим пропуском на лобовом стекле, где красовалось волшебное слово «всюду», неторопливо катила по узкому шоссе, вымощенному веерной брусчаткой. С двух сторон дороги чернели стволы старых деревьев с еще не до конца облетевшей листвой.

Водитель «Волги» в военно-морской форме вел машину аккуратно. Чувствовал, что его пассажиры никуда особо не спешат и им нужно поговорить, даже радио не включал.

Вице-адмирал Столетов оторвал взгляд от загородных калининградских пейзажей, проплывавших за тонированным стеклом.

— Я-то думал, товарищ капитан второго ранга, что поход будет непродолжительным. Потому заказ на ваш номер в санатории и не снимали. Так что отдыхать будете на прежнем месте.

— Мне, в общем-то, все равно, мне к перемене жилья не привыкать, товарищ вице-адмирал.

Макаров, не отрываясь, глядел в даль дороги, впереди синел указатель «Светлогорск 10».

— Не ожидал от тебя. Сам говорил — по службе соскучился, отдыхать устал… Два дня в твоем распоряжении осталось, а в Светлогорск едешь. Вроде и не лучшее место для отдыха? — Столетов пытливо посмотрел на командира «Адмирала Макарова». — Медом тебе там, что ли, намазано?

Илья Георгиевич наконец повернулся к Столетову.

— А что с референтом? Я ведь ему слово дал, что похлопочу.

— За него тебе спасибо. Наши на него буквально молятся. За несколько дней все «по полочкам» разложил. Настоящие курсы повышения квалификации устроил, — вице-адмирал улыбнулся, — он, может, еще лучше нас жить будет — специалист высокого класса. Надо только ему мозги прочистить от их корейской пропаганды.

— Спасибо, не люблю оставаться в долгу.

И тут Макаров вновь задал вопрос, который вице-адмирал оставил без ответа, когда вместе садились в машину у штаба в Калининграде:

— Зачем было ехать со мной?

— Ну как же, подвезти одного из наших героев, святое дело.

— Я бы электричкой добрался или на такси.

— Я же старый разведчик, — Столетов вполне по-дружески хлопнул Макарова по плечу, — профессиональная привычка все анализировать, каждую мелочь. Мне странным показалось, что ты вновь в Светлогорск собрался. Вот и решил посмотреть, чего тебя туда так тянет. Человека можно даже в глаза не видеть, но о нем можно всегда составить исчерпывающее представление по его одежде, квартире, где он живет, по излюбленным местам отдыха. Готовый психологический портрет. Получше там всяких детекторов лжи.

За стеклами машины уже проплывали старые немецкие особняки. Водитель еще сбавил скорость.

— Тебя, капитан второго ранга, прямо к крыльцу санатория, с визгом тормозов подвезти? Еще козырнуть на прощание?

— Это еще зачем?

Макаров и сам любил пошутить, но к старшим по званию относился с пиететом. А потому не сразу осознал розыгрыш.

— Все женщины из обслуги после такого тебе на шею вешаться станут.

— Нет уж. В поход мы выходим без духовых оркестров и на отдых приезжаем тихо и незаметно. Вы уж, товарищ вице-адмирал, высадите меня там, где перед походом взяли.

— Это где же? — делано удивился Столетов.

— Прямо на променаде, у пирса. Был я тогда в рыбацкой робе и с удочкой.

— Хозяин — барин.

Водитель хоть и делал вид, что абсолютно не прислушивается к разговору вице-адмирала с капитаном второго ранга, съехал на пешеходный серпантин под «кирпич», благо, пропуск позволял. Вскоре мелькнули стальные перила широкого променада, «Волга» покатила вдоль моря.