Морские байки

Кровавая пелена густела, ухудшая видимость, но тут через отверстие в субмарине выплеснулась зелёная струйка какой-то жидкости, мгновенно осветлив воду. Люди быстро слабели, и вскоре рука одного из них исчезла в пасти уродливой головы акулы-молота вместе с клинком. Вот и второй аквалангист, потеряв сознание, перестал сопротивляться смерти. Его безвольное тело было мгновенно растерзано алчными трёхрядными зубами. Старший из приговорённых каким-то чудом ещё держался. Он из последних сил, улучив момент, пока пёстрая свора была занята телами его товарищей, повернулся к огромному обзорному иллюминатору. Седобородый шиит выплюнул загубник, сдёрнул маску и медленно, словно демонстрируя презрение к зрителям по ту сторону иллюминатора, перерезал себе глотку остриём пики. Я, вдруг, физически ощутил, словно бы разряд тока, прошедший через всё мое тело. Это был настоящий "Луч ненависти" чудовищного накала каким-то чудом проникший сквозь толщу воды и прозрачную броню бортового иллюминатора. Сердце моё, прежде вполне здоровое, вдруг дало сбой, и зашлось во внезапном приступе аритмии. Схватился я за грудь и тут уколол меня клык медвежий, мой оберег, подарок Марии. Сразу и отпустило.

Акулий пир завершался. Я с трудом заставил себя отвернуться от этого кошмарного, но завораживающего зрелища. Мой сюзерен, всё это время сидевший в кресле посреди каюты, был бледнее покойника. Похоже, что и его не миновал этот чёртов, злобный импульс, последнее послание от вожака казнённых шиитов. Что же касается останков преступников, то мой господин сдержал своё слово. Он приказал доставить на борт головы погибших и отправить их ближайшим родственникам для погребения. Только вот незадача, головы старшего из казнённых преступников так и не нашли. Когда пришло время, принц совершил очередной намаз, но и после молитвы он оставался бледен и задумчив. Наконец, поскольку поиски головы седобородого так и не увенчались успехом, был отдан приказ возвращаться домой. Но едва заработали главные двигатели, как весь корпус "Джуманы" содрогнулся от мощного удара.

Мы с Его Высочеством поспешили на мостик "У-бота" в ЦПУ. На центральном посту управления царила растерянность близкая к панике. Командир-француз тщетно пытался определить, кем и откуда и каким образом его субмарина атакована. Между тем удары по корпусу продолжались. Причём раз от раза становились всё мощнее и опаснее. Жемчужина пыталась набрать полный ход, но тут последовал толчок такой силы, что все бывшие на мостике, включая моего принца, повалились на палубу. Главные двигатели подлодки остановились и заревели сирены. Одновременно погас свет, и включилось бледно-красное аварийное освещение. Главный механик доложил о выходе из строя всей винто-рулевой группы. Лодка была обездвижена, но командир сумел, каким-то образом, продуть балластные цистерны и нам удалось всплыть. На поверхности начинался шторм и нас изрядно качало. К тому же "У-бот" был неуправляемым и не мог, развернувшись встать носом "на волну", как это следовало бы сделать. Я приказал командиру "Джуманы" немедленно приступить к спасению жизни Его Высочества. По радио экстренно вызвали самолёт-амфибию. Однако неизвестный агрессор всё ещё не оставил нас в покое. Мы с принцем, борясь с качкой, вцепившись в ограждающие леера, стояли на открытой палубе, на рубке субмарины, ожидая самолёт.

Небо было низким, покрытым серыми облаками. Ветер осыпал нас солёными брызгами, волны становились всё выше. Вдруг справа, в двух сотнях метров от нас, под водой появилась какая-то огромная и очень длинная тень. Словно немыслимо гигантская торпеда устремилась она по направлению к нашему борту. Удар пришёлся точно под рубку, где находились мы. Я сумел удержаться на ногах, намертво вцепившись в леер, но моего принца подбросило вверх. Он сильно ударился головой о переборку и лежал теперь на палубе без сознания. Я кинулся к нему, чтобы перевязывать, благо аптечка была под рукой. Находившийся здесь же старший помощник издал вдруг крик удивления. Я поднял голову. Штурман указывал за борт. Там и в самом деле творилось нечто…