Морские дежавы. Морская культура, континентальные империи и конфликт, который создал современный мир

В середине V века до н.э. конкуренция за исключительный контроль над торговыми путями и экономическими зонами привела к появлению специализированных военных кораблей, трирем и дорогостоящих постоянных флотов. Стоимость военно-морской мощи в эпоху трирем вынуждала морские государства осваивать новые ресурсы. До сих пор частные многоцелевые пентеконтеры - суда с двумя банками весел, на которых работало до пятидесяти гребцов, - были вполне пригодны для торговли и ведения войны. Их затмила трирема - специализированный военный корабль, наносящий мощный удар тараном и усиленный верхней палубой, на которой размещалась гоплитская пехота для ведения боевых и десантных действий. Триремы с тремя ступенчатыми, сцепленными между собой рядами гребцов, тянувших 170 весел, были приспособлены для ведения боевых действий - таранить и выводить из строя корабли противника. Контроль над морем мог обеспечивать целый флот трирем, полагаясь не на солдат, а на мастерство мореплавателей . Герман Валлинга приписывает этот прорыв Сидону и Карфагену около 540 г. до н.э. после поражения от греков-финикийцев в Тирренском море. Дорогостоящая новая конструкция заставила государства строить собственные флоты, а не полагаться на частные суда, и сконцентрировала военно-морскую мощь в "нескольких исключительно богатых городах". Для защиты инвестиций были построены огромные корабельные комплексы, позволявшие выводить триремы на берег для просушки и ремонта. Столь впечатляющая эскалация расходов на оборону была оправдана экономическими преимуществами морской мощи: купцы тяготели к городам, которые обеспечивали оптимальный баланс между защитой, налогообложением и участием в политической жизни. Окраинные районы постепенно интегрировались в новый средиземноморский мир в качестве центров снабжения, рынков и колоний. К 500 г. до н.э. Средиземноморье было эффективно интегрировано, имело общую торговлю, общие средства обмена и все более стандартизированные методы ведения войны. Культурный обмен, который привел в движение эту синергию, был основан на торговле. Динамично развивающиеся города и государства стремились к процветанию на море; для обеспечения необходимого контроля им требовалась военно-морская мощь, и в результате они становились морскими государствами.

По мере роста масштабов морской войны стратегические возможности морских государств - небольших портовых городов или островов - были перегружены морскими державами - более крупными и многонаселенными государствами, сознательно выбравшими море. Хотя Афины, возможно, переняли интеллектуальную модель морского государства у финикийцев и близлежащего острова Эгина, именно серебро, бурный экспорт и контроль над поставками зерна из Черного моря позволили им стать морской державой.

Другая античная морская держава - Карфаген - "решительно смотрела в сторону моря, практически не обращая внимания на расположенную за ее спиной сушу, а ее присутствие в Северной Африке было случайным в силу морской логики ее расположения". Это не оказало большого влияния на местные сообщества до VII- VI вв. до н.э., когда порабощение родных городов Тира и Сидона превратило Карфаген в самостоятельный торговый центр; растущий спрос на продовольствие заставил город расширить свое наземное присутствие. Карфаген развивал финикийскую модель морской державы в более благоприятных условиях. Первоначально он получал древесину и продовольствие из Сардинии и Сицилии, осваивая местные ресурсы с помощью передовых финикийских методов ведения сельского хозяйства. Местные народы были ассимилированы. Очень важно, что Карфаген контролировал доступ к высокодоходным испанским металлам, и за эти торговые пути он должен был бороться.

Находясь на расстоянии от любой другой великой державы, Карфаген не испытывал особой нужды в армиях, и ничто в его финикийском происхождении не позволяло ему встретиться континентальной военной дикостью гоплитского боя. Ограниченные расходы на обеспечение безопасности на суше помогли Карфагену стать крупнейшим средиземноморским городом после вавилонского завоевания Финикии и Египта, сместив экономический центр моря на запад. К V в. до н.э. Карфаген стал "огромным городом-государством, могущественным на море, где он использовал галеры, перевозившие рабов, для сбора дани с дальних портов (сами они усиливали добычу в своих внутренних районах), но чей более поздний явный наземный милитаризм, во многом зависящий от наемных армий, был отчасти ответом на агрессию со стороны других, в первую очередь хорошо вооруженных, прощупывающих греков". Карфагенская экономика была монетаризирована в V веке, в первую очередь для оплаты наемных армий, направленных против греческой Сицилии.