Морские дьяволы

Около 19.00 «Флайинг Фиш» всплыла и, руководствуясь нюхом своего командира, направилась для охоты вдоль берега в район порта Расин. Через несколько часов ее старания увенчались успехом. На расстоянии 40 кабельтовых радиолокатором была обнаружена цель. Штурман установил, что судно шло в Расин зигзагом с большими углами отворота от курса, но характер зигзага делал ее преследование совсем легким. Судя по импульсам на экране радиолокатора, судно шло без охранения. Около часа ночи 11 июня, когда цель находилась на расстоянии примерно 15 кабельтовых, она неожиданно повернула на 100° влево.

Что же могло случиться?

Ночь была очень темная, такая темная, что «Флайинг Фиш» ни разу не видела своей жертвы и сама не могла быть обнаружена ею. Кроме того, густая пелена тумана снизила видимость до 450 метров.

— Нет ли у них радиолокатора? — недоумевал Берк.

— Вернее всего, нет. Наверно, какой-нибудь трусливый сигнальщик принял дельфина за торпеду, — ответил Боб. — Надо пустить на полный ход все наши четыре дизеля и догнать их. Будем атаковать с кормовых курсовых углов. Приготовить три торпеды к залпу из носовых аппаратов.

01.30. Выпущены три торпеды с дистанции 1450 метров по цели, которую не видел ни один человек на борту подводной лодки, — цель фиксировалась только радиолокатором.

01.31–33. Одна торпеда попала в цель. В ночной темноте вспыхнуло ослепительное пламя взрыва. И снова воцарилось прежнее спокойствие и тишина. Сигналы, которые с такой уверенностью подавал радиолокатор, прекратились.

Техника радиолокационных атак по невидимым целям быстрыми скачками развивалась примерно с середины войны. Способ, при помощи которого хороший оператор определял тип и размер цели, казался прямо-таки сверхъестественным. Правда, иногда такие атаки завершались катастрофой, как, например, в случае с «Ава Мару». И все-таки, благодаря изобретению электронных приборов были потоплены тысячи тонн грузов противника и спасены согни жизней наших моряков. Их применение можно сопоставить с использованием других важных изобретений.

Вернемся, однако, к «Флайинг Фиш».

Выдавая свое присутствие только низким гулом одного двигателя, подводная лодка направилась к месту гибели торпедированного ею судна. Ее глаз — радиолокатор начал разглядывать обломки, которые появлялись на экране в виде групп танцующих импульсов. Вскоре экипаж подводной лодки услышал крики людей, боровшихся за жизнь на спокойной поверхности моря. Они хотели жить, но не хотели, чтобы их спасли враги. Им внушили, что американцы подвергают пыткам своих пленников, и они предпочли бы скорее погибнуть в ледяных волнах, чем попасть в плен. Кроме того, сдаться в плен — значит запятнать честь.

Во всяком случае, с приближением подводной лодки крики смолкли. Несколько раз Риссер повторил по-японски:

— Не бойтесь, поднимайтесь к нам на борт. Но из ночного мрака от людей, цеплявшихся за обломки, не донеслось ни единого ответного звука.

Во время второй мировой войны Риссер участвовал во многих боях. Не раз он смотрел в лицо смерти при гибели корабля, в бою, во время шторма. Но никогда еще не испытывал такого ледянящего ужаса, как в эту ночь, когда люди отказывались от спасения только потому, что их хозяева приказали им умереть. Спасти удалось лишь одного. Это был Сисо Окуно — пожилой солдат, почти в бессознательном состоянии цеплявшийся за кусок дерева. На нем была форма ефрейтора японской армии. Сначала он не хотел назвать своего имени: он считал, что потерял на него право, так как опозорил себя, оставшись в живых, когда погиб его корабль. Потом его переправили для допроса на остров Мидуэй. Он был одним из шести человек расчета палубного орудия на потопленном грузовом судне тоннажем 2000 тонн. Не зная имени японца, подводники называли его Со-Со, так как его инициалами были буквы «С» и «О». Этот человек, видимо, считал себя мертвым. Он был столь же вежлив, как и молчалив, а его единственной английской фразой было: «Благодарю вас, сэр».

Чтобы помочь ему как-нибудь убить время, его поставили драить медные части торпедных труб, но это глубоко оскорбляло пленного: он должен был держать в порядке оружие, применяемое против его соотечественников! Что стало с ним потом? Об этом неизвестно никому из членов команды подводной лодки. Этот грустный маленький человек почти все свое время посвящал мольбам о смерти и выписыванию на бумаге красивых японских иероглифов, так сильно напоминающих куриные следы. Как потом оказалось, часть его писаний была письмом, адресованным «Капитану, офицерам и матросам подводной лодки».