Проведя почти всю ночь на мостике, на рассвете Тайри отдал приказание погружаться. На широте 40° сев. летом рассветает удивительно рано, и "Бауфин" начала погружение в 03.42, когда все добрые люди спокойно спят в своих постелях. Лодка взяла курс на север, к брекватеру порта Сейсин. Алеку очень хотелось заглянуть в эту гавань. Он решил, что любое судно, направляющееся из этого района к острову Хонсю, пойдет юго-восточным курсом и, таким образом, занятая подводной лодкой позиция позволит обнаружить хотя бы некоторые из них.
Однако все препятствовало злым замыслам "Бауфин ": видимость была никудышная, а перископный радиолокатор, всегда такой надежный помощник, в это утро забастовал. Иногда, правда, горы на побережье ясно вырисовывались на фоне синего неба, но потом туман снова густел, и тогда трудно было сказать, где находится глаз перископа - над или под водой.
В один из таких моментов Алек поклялся, что видел чайку, сидящую на тумане. Достоверность этой удивительной новости серьезно подтвердил вахтенный офицер. Это сообщение, переданное по корабельной радиотрансляции, вызвало оживленные споры, и в носовом отсеке один торпедист третьего класса скептически заметил:
- Мой отец работал лоцманом в Новом Орлеане, а там часто бывают туманы. Так вот я что-то никогда не слышал от него, чтобы чайки сидели на тумане. Он, правда, здорово ругал речную воду. Для питья она слишком густа, говорил он, а для того чтобы ходить по ней - слишком жидка. Одного только не могу понять: чего ради он беспокоился о воде? Ведь воды-то он почти не пил.
Около 05.00 видимость слегка улучшилась, и рулевой, который в течение нескольких минут заменял у перископа вахтенного офицера, доложил, что слева по носу виден дымок. В 05.30 "Бауфин" подошла к противнику на такое расстояние, что командир мог уже хорошо рассмотреть его. Это было большое грузовое судно с машинным отделением в кормовой части. Из труб вырывались густые клубы дыма. Пеленг 330°, расстояние около 70 кабельтовых, курсовой угол 45°.
- Да, позиция у нас не блестящая, - негромко проговорил Тайри. - Будет чудо, если нам удастся обогнать малютку. Слишком уж велик курсовой угол. Курс цели?
- 270°, - ответил рулевой.
- Курс 270°! Полный вперед! Боевая тревога! Приготовить торпеды!
В одно мгновение лодка наполнилась шумом и движением. Сонные матросы вскакивали с коек и занимали свои посты. Электрики проверяли состояние аккумуляторов, торпедисты - торпедные аппараты и торпеды, корабельные коки наполняли кофейники. Во времена давно минувшие в такие моменты всей команде для поднятия духа выдавали ром, но наш современный флот ограничивается черным кофе.
Верхняя надстройка лодки гудела от потока воды, расстояние между лодкой и целью сокращалось. Несколько раз подняв на короткое время перископ, Тайри обнаружил, что в кильватер за основной целью следуют два меньших судна тоннажем примерно 1000 и 1500 тонн. Но все свои надежды команда возлагала на первое судно грузоподъемностью 7000 тонн. Именно оно заставляло сильнее биться сердце Тайри - ведь потопление такой "малютки" вернуло бы "Бауфин" ее былую славу.
Море было зеркально спокойным, и Тайри раздражало, что каждый раз перед поднятием перископа приходилось замедлять ход, иначе от поднятого перископа появился бы слишком большой бурун. Цели приближались к берегу, и Алек проклинал себя, что не выбрал позиции поближе к нему.
В боевой рубке царило напряженное молчание, когда на трапе, ведущем из центрального поста, появилось улыбающееся лицо камбузного юнги.
- Не хотите ли чашку кофе, сэр? - спросил он.
- Пожалуй, это будет кстати, - ответил огорченный командир. Черного... Спросите старшего механика, все ли он выжимает из машин.
- Моторный отсек! - вызвал диктор. - Командир хочет знать, все ли вы выжимаете из батареи?
В ответ раздался хриплый голос:
- Да, сэр, механик говорит, что он дает такой ход, какой только может выдержать батарея, и вскоре нам придется сбавить его.
Спасибо Центральной Америке и Бразилии - на секунду кофе разрядило обстановку. Трудно себе представить, как без него можно было бы вообще вести войну и как без него действовал бы наш флот! Во время боевого похода подводников всегда очень волнует, как один из самых важных, вопрос о пище. Настроение подводников во время второй мировой войны поднимали не фотографии соблазнительных девушек, а машинки для приготовления мороженого. Картинки могли наскучить, но мороженое - никогда.
Целый час подводная лодка шла полным ходом, преследуя противника, но атаковать по-прежнему было нельзя. Приходилось выбирать: или стреляй, как придется, или вовсе откажись от этой дичи.
Сблизившись с транспортом на расстояние 3180 метров, торпедисты "Бауфин" приготовили к стрельбе шесть носовых аппаратов. "Операция Барни" кончалась через три дня, и если торпеды вернутся обратно в Пирл-Харбор, им там не очень-то обрадуются. На базе их было вполне достаточно, а кроме того, так хотелось попасть в эту завидную цель! Даже одно попадание поубавило бы ей ходу, и ночью "Бауфин" могла бы прикончить ее.