Морские досуги №5

— На самом деле они заказали больше, чем могли съесть. Так что я, получается, только за себя заплатил. И за бутылку — две вина. Немного.

— А сколько вам тогда было?

— Тридцать три. Я тогда расстался с женой, и жить мне было негде. Приходилось много плавать. Я ведь моряк, знаете ли, начальник радиостанции. Поэтому к отпуску у меня скопилось очень много не использованных выходных дней. Ну, и денег отпускных я тоже получил немало, рыбаки тогда хорошо зарабатывали. И уехать куда-нибудь в отпуск, я просто вынужден был. И я выбрал Северный Кавказ, побывал в Кисловодске, Пятигорске, затем приехал во Владикавказ, он тогда Орджоникидзе назывался.

— А откуда туристы были?

— Из разных городов. Из Мурманска две девушки, из Киева двое, один пенсионер из Гродно, из Саратова были, из Ростова. Да отовсюду. У них был запланирован пеший поход из Орджоникидзе по Военно-Грузинской дороге.

— Начало захватывающее. А что дальше было?

— Дальше меня познакомили с их руководителем, очень приятной молодой женщиной, и с проводником. И с подачи моих первых знакомых, они предложили мне влиться в состав группы. Туристом я никогда не был, даже палатку ставить не умел, но парень был здоровый, не то, что сейчас. И такой, знаете? Бесшабашный. Как сейчас говорят, безбашенный. После развода с женой меня, можно сказать, ничего на этом свете не держало. Даже сын… — Что?

— Жена мне сказала, что он не от меня.

— Так это она от вас ушла?

— Ну да. Мы неважно вместе жили, но из-за сына я на развод не решался. А то, что он не мой, это она со злости ляпнула. Не верю я. Он на меня похож.

Но тогда был в сомнении какое-то время.

— А дальше? Пешком до Тбилиси? Без подготовки?

— А какая нужна молодому здоровому парню подготовка? Купил рюкзак, кеды, шерстяные носки, всё остальное было, я ещё и домой на своё имя излишек отослал. Нет, я нормально справился, лучше других даже. Там ведь девчонок много было, они на мне гроздьями висели. Как же, настоящий моряк! Капитан Морган!

Евгений помолчал, вспоминая, — и поход состоялся. Места там совершенно изумительные. Если не бывали, съездите. Много было всяких приключений. И рыбачили немного, и охотились, и по скалам лазали. Ночевали в разных местах, больше в палатках. У костра, бывало, сидели, я девчонок рассказами угощал, пел, на гитаре играл. Наслаждался, честно говоря, вниманием.

— А больше не встречались? Ни с кем?

— Ну, почему ни с кем? Мурманчанка как-то приезжала. Пашка, из Измаила. Вовку в Киеве встречал. Первое время многие письма писали. Но все вместе никогда не встречались. Невозможно это. Да и не все живы уже.

— Но почему я назвал это путешествие необыкновенным, не догадаетесь.

— Я попробую. Влюбились там?

— Не угадали. Да и отгадать невозможно. Расскажу, раз уж взялся. Домой не торопитесь?

— Нет. За мной муж заедет.

Евгений опять помолчал с минуту, собрался с мыслями и продолжил.

— Последний ночлег у нас в Мцхете был, это уже под Тбилиси. Решили устроить прощальный костёр. Попрощаться. Были и признания, и заверения, и обещания. Растрогались все, конечно, столько вместе прошли. Слёзы на глазах. Песни попели.

А потом кто-то предложил:

— Ребята, давайте напишем друг другу письма. Сейчас. Каждый напишет только тому, кому захочет. Один напишет двоим, другой — четверым, третий — десятерым. Люди ведь разные. Вот разъедемся мы, как у кого судьба сложится, неизвестно. Но трудности у всех будут. И ночи одинокие, чёрные, будут, и дни серые, как сплошной забор. И если уж совсем кто расклеится, пусть наши письма с антресолей достанет. Прочтёт, и вспомнит всех нас, и себя молодого, сильного. И справится со всеми невзгодами, мы ему все вместе поможем.

— Идея понравилась. Писали, кто на чём, некоторые и до утра. Многие плакали. Я тоже написал почти всем. Кому коротко, кому — длинно. А когда утром наша руководительница, взявшая на себя роль почтальона, назвала моё имя, то я был в шоке от того, сколько писем досталось мне. Думаю, что это из-за того, что я — моряк, и все понимали, что я письма умею ценить, как никто другой.

Днём читать их возможности не было. А из Тбилиси все быстро разъехались, ребят ждали дома дела, и поиздержались, деньги у всех были на исходе. А я ещё остался на два дня в Тбилиси. Там, в гостинице, письма впервые и прочитал. Больше я в Грузию не попадал.

— Трогательные, наверное, письма?

— Не то слово, Наташа. Не то слово, — повторил Женя. — Без слёз читать невозможно.

— А когда вы последний раз их доставали?

— Когда? Шесть лет назад. Я в "Антарктике" тогда работал.

— Неужели на зимовке?

— Нет, — засмеялся Евгений, — не на зимовке. Я хотел сказать, что я много лет трудился в рыбопромышленном отделении "Антарктика". Знаете, на Дерибасовской, угол Екатерининской?

— Знаю. Там ещё в окнах макеты разных кораблей выставлены были.

— Вот-вот. Хотя я и в настоящей Антарктике тоже был. Не на берегу, конечно. А пингвины нас часто навещали. Вот, когда наша "Антарктика" развалилась, тогда и читал. Не простое время было.

— А сейчас…

— Что, Наташа?

— Мне кажется, у вас и сейчас что-то случилось. Не хотите поделиться?