Морские досуги №6

Вскоре нас вызывает командир БЧ 5. Заходим. Виктор Сергеевич, как всегда, спокоен. Под столом — знакомая канистра. «Ну, давайте тару, что ли, — командир БЧ без лишних слов наливает шило в подставленные бутылки под самый верх. — Свободны!» Выходим в коридор и наблюдаем такую картину: почти все наши командиры групп и батарей боевой части стоят напротив каюты с пустой тарой. За нами из каюты выходит командир БЧ, но, абсолютно не обращая внимания на собравшихся, закрывает дверь. И тут мы, уходя по коридору, слышим такой диалог: «А нам, Виктор Сергеевич?» — «А вы идите на хрен». — «А почему?» — «Так вы ведь не жаловались». И пусть кто-нибудь скажет, что на флоте нет справедливости!

Как получить заветный спирт благодаря адмиральской проверке

Летом 1980 года наш ракетный крейсер «Владивосток» нес боевую службу в зоне Индийского океана. На подходе к Филиппинам попали в жестокий шторм. Смыло за борт плохо закрепленные бочки с различными техническими жидкостями и растительным маслом, многотонными волнами покорежило и погнуло леера и другие металлические конструкции. Не доставило радости затопление отдельных внутренних помещений. Наскоро отремонтированные в заводе перед выходом в море холодильные машины и рефрижераторная камера для мясных продуктов тоже вышли из строя. Командир трюмной группы старший лейтенант Миша Рязанцев со своими бойцами, набранными на флот из кишлаков и аулов, героически устранял заводские недоделки, работая в нечеловеческих условиях жары, влажности и тесноты. Остальной экипаж тоже не сидел без дела. Каждое утро после завтрака по кораблю раздавалась команда: «Начать устранение последствий шторма!» Кстати, о завтраке, а также и об остальных приемах пищи в тот веселый период хочется сказать особо. Рефкамера вышла из строя уже через несколько дней после начала похода. В связи с этим мясо во всех его видах несколько дней составляло основную часть меню экипажа. То есть сначала ели отварное мясо три раза в день, потом, по мере появления запаха, мясо стали обжаривать, потом наступила очередь обжаренных кур, потом — обжаренной колбасы. Поскольку дрожжи тоже испортились, а сухих на борту не было, хлеб выпекать перестали. Экипаж дружно перешел на сухари и заспиртованные в пакетах батоны.

Экипажу было объявлено, что рандеву с транспортом снабжения скоро состоится, а пока надо потерпеть. Порог этого терпения у всех был разный. Наиболее слабые желудки не выдерживали, понос начал косить людей, невзирая на возраст и звания. Количество работоспособных членов экипажа стало быстро сокращаться. Из семи вахтенных офицеров нас осталось трое — я, Юра Мишаков и Шура Тупицын. Несли вахты по четыре часа через восемь, а надо было ведь еще заниматься матчастью, матросами, заполнять документацию и поспать между вахтами. Корабельный док Коля Третьяк срочно соорудил три изолятора — для матросов, офицеров и мичманов. Перед входом в кают компанию появился тазик с какой то вонючей жидкостью, куда мы макали руки перед приемом пищи. Мало того — такими же вонючими стали супы, чай и компот. Плюс всепроникающая жара. Конечно, лейтенантское сообщество принимало и дополнительные меры дезинфекции — начали быстро сокращаться запасы спирта (шила), бережно сэкономленные после регламентных работ на материальной части. Впрочем, шила и не могло хватить надолго, мы получали его не в том количестве. Очень скоро дошла очередь и до водки, закупленной перед началом похода и бережно уложенной на дно шкафов и рундуков. Конечно, никто не пил стаканами, но перед едой или после перехватывали по чуть чуть — для дезинфекции. Помогало не всем… Потом мы встретились с транспортом снабжения, пополнили запас продуктов, опять начали выпекать свой хлеб. Героическими усилиями дока эпидемия диареи была побеждена, и наши исхудавшие в изоляторе товарищи заняли свои места в графике несения ходовых вахт. Жизнь налаживалась. Правда, в первый день очередного месяца, когда мы, командиры групп и батарей БЧ 2, собрались со своими литровыми бутылками под спирт у каюты капитан лейтенанта Виктора Комиссарова, очень уважаемого командира нашей боевой части, нас ждал неприятный сюрприз. «Шила нет и не будет… пока», — оторвавшись от заполнения каких то формуляров, командир БЧ развернулся от стола в своем вращающемся кресле и с суровой отеческой добротой добавил: «Шило смыло, потерпите! Придем на Сокотру — получите! Свободны!»