Морские небылицы восьмидесятых, или «Антилопа»

В кубрике, как всегда перед уходом роты на обед, много народу, шумно, да и вообще в конце декабря в преддверии нового 1987 года в училище у пятикурсников много дел перед зимней, завершающей обучение девятой сессией. Впереди ожидает сдача экзаменов и зачётов, курсовых и дипломных работ, затем трёхмесячная стажировка на боевых кораблях и госэкзамены, а тут ещё совершенно некстати приехавшая министерская проверка.

В общем, пошуметь военно-морским курсантам, гардемаринам, как модно называть их теперь, всегда повод найдётся, но тут… все как по команде, не сговариваясь, выходят в общий коридор, оставив друзей-земляков наедине.

Им есть о чём сегодня поговорить.

– Ну, ты же понимаешь, что это не я? – продолжая смущённо улыбаться, опускает нелепо повисшую в воздухе пухлую руку первый.

– Возможно, – непримиримо загораются серые глаза второго. – Ты просто ответь мне на один вопрос: зачем ты вообще на свадьбу к постороннему тебе человеку за мной увязался, когда тебя, оказывается, дома жена, только-только вернувшаяся после сложных родов, с новорождённой доченькой ждёт?

– А ты откуда про жену и дочь знаешь? – вспыхивает, словно подменили, Алексеев.

– Ты же сам просил съездить домой к твоим и всё объяснить, – не выпуская испуганно бегающих глаз земляка, вбивает слова, словно гвозди, бывший парторг.

– И что? Объяснил?

– Успокоил.

– Кого? – округляет глаза Михаил.

– Обеих.

– И что ты им… ей сказал? – цедит сквозь зубы.

– Правду!

– Да какую правду? – не выдержав, срывается на крик. – Откуда ты вообще можешь знать правду?

– Могу, – не выпуская испуганно бегающих глаз, выстреливает бывший старшина второй статьи. – Был у дознавателя.

– Как это? Кто тебя пустил?

– Пустили, – горестно отзывается. – Рамбов не только твой город, но и мой, а дознавателем там работает мой друг детства – Валерка Быстров!

– И что? Что он сказал?

– Показал!

– Показал?

– Да! – вздыхает. – Заявление девушки, с которой тебе в нетрезвом виде вдруг захотелось познакомиться в электричке, – задыхаясь, судорожно сжимает челюсти. – И то, что ты там творил, потом, когда тебе сделали на то замечание.

– Да то… был не я! – машет рукой, презрительно усмехаясь в лицо полный, дородный. – Это другой курсант, не наш, она обозналась.

– А ещё Валерка дал прочитать твоё письменное признание в том, как ты там с кулаками да намёками…

– А что мне оставалось делать? – кривит губы. – Так хотя б отпустили – признался, раскаялся…

– А ещё, – не дослушав, перебивает коммунист, – показал мне найденные у тебя в карманах военный билет Сашки Долина, пропавший накануне, и его увольнительная карточка с переклеенными на них твоими фотографиями.

– Это точно не я, – презрительно бросает Алексеев, – это всё менты мне подсунули.

– Да я Вавке, как себе!.. – сжав кулаки, не сдержавшись, наступает обычный курсант. – Да и деньги там, в твоих вещах, наши, ротные, в прошлом месяце пропавшие у Генки Манца.

– Почём знаешь, что они? – испуганно сужает глаза бывший товарищ.

– Мы их с Генкой давно пометили, заметив, что их кто-то из «чёрной кассы» по-тихому таскает, да вот только не знали кто.

– Узнали?

– Теперь да.

– А жене что сказал?

– Правду, – едва сдерживаясь, выдыхает бывший парторг, медленно подбирая слова. – Сказал, что ты случайно попал на свадьбу, где на голодный желудок выпил стопку водки за здоровье молодых, произнося тост, после которой, отправившись домой, в электричке тебе стало плохо и, будучи не в себе, ты попал в переделку.

– А-а-а… девушке? – выпучив глаза от удивления, невольно тянет Михаил.

– Ей тоже правду – рассказал о твоей жене и новорождённой дочке, она и забрала заявление.

– Не может быть! – кривит пухлые губы наподобие улыбки.

– А ещё написал заявление о добровольном сложении с себя полномочий парторга за то, что малодушно не выгнал тебя тогда со свадьбы, куда ты за мной увязался, а заодно и поставил вопрос о твоём исключении из партии.

– Это ещё за что? – ширится уничижительная улыбка бывшего друга. – Я ведь ничего такого не сделал, мало ли какие слова не скажешь, выпивши.

– За кражу документов своих товарищей, которые вместе с протоколом твоего допроса и твоим письменным признанием, Вавка официально направил нам, в первичную партийную организацию, для дальнейшего разбирательства в связи с прекращением уголовного дела.

– Ах ты… – не выдержав, срывается было бывший коммунист и бывший курсант, но, наткнувшись на прямой взгляд бывшего друга-земляка, разворачивается и спешно покидает расположение роты.

09.12.2020 – 24.09.2023

Вторая морская небылица Без уважения в море нельзя Рассказ

Это неправда, что у небольших корабликов и всякого рода других вспомогательных судёнышек военно-морского флота нет имен.

Очень даже есть, даже у катеров и шлюпок!

Чем меньше плавательное средство, тем ласковее и нежнее называют их моряки. К своим боевым товарищам, пусть даже самым маленьким и невзрачным, они относятся трепетно, нежно.

Ну, а как иначе-то?