Морские узлы жизни

Вахтенный матрос по расписанию несет вахту не зависимо в рейсе крутит штурвал или бросили якорь на рейде. Ваханов стоит с ноля часов. В бухте в эту ночь – штиль. Город вдалеке в огнях, на судне тоже два прожектора освещают носовую и кормовую палубы. Витя время от времени делает обходы охраняемого объекта. Все спокойно. Вода за бортом отражает отблески внутренних огней заякоренного парохода. В очередной раз, проходя по палубе, бросил взгляд за борт и увидел на зеркальной поверхности силуэт головы, торчащий из воды и разглядывавшее судно. Вахтенный насторожатся, и внимательно всматриваясь в темноту, заметил, что голова перемещается вокруг парохода. Все это в тишине и без всплесков: «Кто же торчит в такой холодной воде ночью? Может быть диверсант какой?» Он как раз читал книгу про них. Но чем этот дышащий на ладан гроб мог заинтересовать иностранную разведку? Когда Виктор наклонился через фальшборт, «диверсант» понял, что обнаружен и нырнул в глубину, шлепнув по воде хвостом нерпы.

В этот раз в Петропавловске задержались больше обычного: разгружались, потом ремонт. Время было походить по городу. Город большей частью построен на крутом склоне сопки уступами. Некоторые пятиэтажки прямо у подножия скал, которые иногда были выше крыши. Удобно для хозяйки сушить белье. Напротив окна скала, до которой метров 30–40. На ней укрепляют шкив, вращающийся на оси, второй – около окна. Протягивают между ними линь и бельевая передвижная веревка готова – вешай белье и передвигай подальше от дома. С каждого этажа развевались такие «флаги расцвечивания».

Вообще Петропавловск-Камчатский это город вулканов. Они обступают его с востока, с юга и с юго-запада – Корякский, Авачинский, Козельский. Дальше еще несколько. Эти высотой до трех километров, а самая высокая «Ключевская сопка» пять километров далеко, но в пределах видимости. Некоторые вулканы действующие – дымятся, поэтому в городе постоянно трясет. Подземный огонь напрягает свои усилия, чтобы однажды громко о себе заявить и спросить не только за злые слова, но и за непроизнесенные добрые.

У моряков в городе тоже был любимый «вулкан» недалеко от морского порта – «Сопка любви», в виде городского сквера. Мореманы часто посещали его, потому что там росло дерево, в нем было дупло, а в дупле – стакан. Магазин с напитками недалеко, но не будешь же пить из горла, как невоспитанные люди.

Ваханов уже три дня обживает на судне новое место, но они с Алексеем еще ни разу не отметили это событие. Возвращаясь из города, запаслись «горючим», закуска у Лешки–артельщика есть. Вечером Леша говорит:

– У меня в артелке лежит 100 килограммов красной рыбы – кеты с икрой. Я выдаю ее на камбуз, повара рыбу готовят, а икру толпе не выдают. Пойдем с тобой и возьмем икры на закуску.

– Пойдем, – согласился новый жилец, считая, что этим они восстановят справедливость.

Рыбы в артелке действительно было много и почти вся с икрой. Кета только один раз в жизни ее выдает. Витя считал, что красная икра в рыбе такая, как ее продают в банках – россыпью, но она оказалась в двух прозрачных мешочках. Алексей нашел кастрюлю литров на 6–7 и они заполнили ее этими мешочками. Как ее превращать в россыпь они не знали, посолили так и поставили в каюте. Царская закуска. Так колбаской и закусывали.

В октябре 1959 года ходили разгружаться на западный берег Камчатки. Там причалов нет. Стояли недалеко от берега на якоре. Разгружались на плашкоуты, плоскодонные плавсредства, которые могли подойти к берегу. В свободное время ловили крабов: с кормы опускали сетку небольшую и через некоторое время поднимали ее тросом через кормовую лебедку. Иногда попадался здоровенный краб, а то и два. В машинном отделении кидали их в бочку с водой, которую нагревали паром, пропустив шланг. Через некоторое время доставали из бочки уже ярко-красных обитателей моря в виде, готовом к употреблению. В каждой каюте «Невастроя» на столе красовались пепельницы от верхнего панциря краба.

Отсюда опять пришли в Авачинскую губу, бросили «яшку» на рейде. Ваханов с Бондаренко рванули на танцы в город. После танцев проводили двух девчонок в район «Сероглазки» и опоздали на катер. Было очень холодно. Что делать? В порту стоял «Советский Союз». У Виктора там знакомые остались. Переночевали у них.

На другой день, хорошо успели, покинули Петропавловск. Пароход в порту подлечили, но не вылечили. В Охотском осенняя штормовая погода, поэтому пошли на Японию вдоль Курильских островов, чтобы не рисковать. Этим путем волны поменьше. «Находка» опять сопровождала их. Виктору с 12 до 16 час вахту стоять на руле, а пока решил написать письмо Нине в Пензу, которая так много бумаги тратит на письма. Кое–как написал листочек и запечатал. Хотел больше написать, но отбила охоту ее фотка, одна еще ничего, но вторая так не нравится, что выбросил ее. Вообще она Вите абсолютно перестала нравиться. Переписку поддерживает он лишь по инерции. Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.