Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны

Погода резко ухудшилась. Сила ветра 9-11 баллов. Большие волны захлестывают лодку. На горизонте показался танкер. На такой короткой дистанции выстрела атака может быть успешной даже при очень плохой погоде. Лодку с трудом удается удержать на перископной глубине.

Произведен залп из первого торпедного аппарата. Взрыв прогремел через 34 секунды. Но танкер, видимо, успел описать круг, и его борт показался в опасной близости от нас. Лодка не успела полностью погрузиться, и танкер протаранил ее, повредив оба перископа. Заклинило люк ходовой рубки. Из-за поврежденных перископов мы вынуждены вернуться на базу».

В период необычайно успешных действий германских подлодок произошло событие, вызвавшее самый настоящий переполох в Главном командовании ВМС.

Катер почти вплотную приблизился к правому борту подлодки, взметнулась «кошка», крючком зацепившаяся за леер и превратившаяся в швартовый канат, и на палубу горохом посыпались вооруженные английские матросы. Один за другим они спрыгнули в центральный пост. Загрохотали под металлическим сводом корпуса тяжелые башмаки, забегали лучи фонарей, выхватывая из темноты герметизирующие трубы электропроводки и пневматические системы.

«У-570» направлялась в отведенный ей квадрат. Экипаж вместе с командиром капитан-лейтенантом Рамловом прошел обучение в одной из дивизий на берегах Балтики. Пройдя проливы Каттегат и Скагеррак, лодка после дозаправки горючим в одном из портов Западной Норвегии двинулась в Атлантику.

27 августа 1941 года «У-570» находилась примерно в 100 милях южнее Исландии. Порывистый ветер разогнал туман, похожее на огромное блюдце солнце высветило горизонт, и в ярко-оранжевом мареве показались четыре сторожевика, быстро разрезавшие форштевнями мелкую волну.

Включился ревун, подводная лодка стремительно втянула перископ, и ее черная тень наискосок провалилась в спасительную глубину.

Оглушительно взорвались первые глубинные бомбы. Замигали лампы осветительных плафонов, задергались стрелки приборов, накренился пол. Вдруг сильный удар потряс лодку. Рамлов упал и на несколько секунд потерял сознание. Очнулся он уже в кромешной тьме. Послышались крики:

— Пробит электрокабель. Бьет током!

Через пробоину в корпусе с бульканьем и плеском начала вливаться вода, постепенно заполняя отсеки. Садились батареи, интенсивно выделяя взрывоопасный водород, духота уже стесняла дыхание, и Рамлов, не выдержав, разбил оксилитовый патрон регенерации воздуха. Дышать стало легче. Постепенно с помощью трюмной помпы удалось остановить приток воды. Прекратился также раздражающий гул двигателей сторожевых катеров. Тем не менее командиру с большим трудом удалось успокоить своих подчиненных, в панике начинавших метаться по лодке в поисках спасения. Молодые и неопытные члены экипажа внезапно забыли указания инструкторов, подробно объяснявших им, как нужно действовать в боевых условиях. Они почувствовали, что любой взрыв глубинной бомбы мог оказаться гибельным для их субмарины.

К вечеру атмосфера внутри нее накалилась до предела. Лодка всплыла, но дифферент на корму не уменьшался. На мерно колышущуюся воду легла черная тень, и, прежде чем стоявшие на мостике успели понять в чем дело, на субмарину уже нацелился английский самолет. Вывалившиеся из-под крыла бомбы с громким плеском упали вблизи «У-570», подняв бело-грязные столбы. Пока они медленно оседали под приглушенный рокот подводных взрывов, мостик и палуба быстро опустели. От гидравлических ударов подводную лодку сильно раскачивало.

— Вниз! — истерично выкрикнул оставшийся на мостике Рамлов, стараясь унять нервную дрожь. Раздалось резкое и сильное рычание ревуна, заклокотала в балластных цистернах вода, субмарина несколько раз дернулась и осталась на поверхности.

— Да ныряйте же скорей! — закричал Рамлов в переговорную трубу.

Его ботинки уже грохотали по металлическим ступеням отвесного трапа, когда послышался дрогнувший от страха голос инженер-механика:

— Мы не можем погрузиться!

Выяснилось, что серьезно поврежден вертикальный руль, протекают цистерны погружения и отказали забортные клапаны. Капитан-лейтенант с побелевшим лицом на мгновение замер, уставившись невидящим взглядом в осклизлую стенку шахты, а затем хрипло выдохнул:

— Артрасчеты в центральный пост!

Не дожидаясь ответа, он кое-как развернулся и полез обратно. Вслед за ним из рубочного люка выскочили комендоры. Тонкий ствол зенитного орудия уже уставился в вымытое дождем до безупречной голубизны августовское небо, но тут самолет вновь круто развернулся и очередная бомба рухнула всего в нескольких метрах от лодки, обдав артиллеристов фонтаном воды. Они в страхе растянулись на палубе, напрочь позабыв о своих обязанностях. От резко снизившегося самолета к лодке протянулась огненная трасса пулеметной очереди, и окончательно потерявший голос Рамлов прохрипел в люк:

— Дайте что-нибудь белое!

Бомбардировщик еще не успел вновь атаковать субмарину, когда на перископной трубе затрепетала на ветру белая рубашка ее командира. Через несколько часов вдали показался вызванный по радио противолодочный катер.