Морские волки. Навстречу шторму

После совещания, которое прошло в каюте командира и содержания которого Люда не знала, лодка вновь медленно поползла по грунту. Куда они направлялись, Люда не представляла. Заметила только, что движение началось в шесть часов тридцать две минуты. Иногда командир громко говорил по телефону, подбадривая и успокаивая команду. Раненый лежал молча, изредка просил пить. В два часа дня попросил помочь ему подняться, с трудом сел на постели, потом здоровой рукой оперся о стол и сделал шаг одной ногой. Но вторую сдвинуть с места не смог. Анч только один раз заглянул к ним, но сразу же вышел, ничего не сказав. Еще заходил помощник командира взять что-то из ящика в столе, спросил раненого, как он себя чувствует, и сообщил, что лодка идет на мель.

В центральном посту теперь разговаривали мало. Телефон звонил редко: вероятно, команда была спокойной и не беспокоила своего командира. Как и раньше, чувствовалось, что лодка ползет по грунту.

Командир и старший офицер поначалу отдавали много приказов, пытаясь различными маневрами направить лодку носом вверх и таким образом подняться на поверхность. Но, очевидно, руль глубины заклинило в таком положении, что лодку тянуло вниз, и все усилия пиратов оставались напрасными. Иногда лодка останавливалась, встречая неровности на грунте. К счастью для пиратов, на дне не было обрывистых выступов или слишком крутых подъемов, и после небольшого усилия она каждый раз преодолевала небольшую преграду и ползла дальше.

Один раз гидрофоны отметили, что над лодкой прошел пароход. Об этом старший офицер доложил командиру. Тогда лодка остановилась и простояла до тех пор, пока наблюдатель не сообщил, что звуки парохода исчезли.

В два часа дня на посту центрального управления вновь начался тревожный разговор. Командир приказывал кому-то по телефону не терять надежду, не поддаваться панике, предлагал открыть какие-то краны и обещал быстрое спасение. Люда слышала только слова командира и не понимала, в чем дело, но догадывалась, что в какой-то части подводной лодки людям грозит опасность.

Раненый подтвердил ее догадки – он тоже слышал разговор в центральном посту. Повернув к девушке голову, он рассказал ей на русском языке, что в торпедном отсеке на носу недостаточно воздуха. Командир приказал попробовать выпустить сжатый воздух из баллона при торпедном аппарате. Это даст дополнительное количество кислорода, но сильно увеличит атмосферное давление. Однако количество углекислого газа в воздухе останется то же. Из разговора командира можно было догадаться, что в торпедном отсеке не работал регенератор, предназначенный для очищения воздуха.

– Больше двух часов там не проживут, – сказал раненый.

Минут через тридцать-сорок в центральном посту снова ожили телефонные звонки, и снова командир приказывал, умолял, обещал. Наконец послышался приказ, переданный по телефону в машину: выключить электричество в торпедном отсеке. Раненый оперся на здоровый локоть, глаза у него блестели, он зашептал:

– Они угрожали выброситься на поверхность из торпедных аппаратов. Теперь они не смогут впустить сжатый воздух в торпедные трубы.

Время тянулось неимоверно медленно, и девушка ощущала агонию людей, находившихся в каких-то двадцати пяти метрах от нее: темнота, тяжелый воздух и осознание быстрой, неминуемой смерти.

Лодка все ползла и ползла. Прошел час, полтора. Возможно, в торпедном отсеке уже властвовала смерть. Раненый заснул. Люда вытянула на столике руки и положила на них голову. Так долго она сидела неподвижно, ей казалось, будто в каюте тоже не хватает воздуха. А в голове гудело, звенело…

Лодка остановилась. Свет электрической лампочки погас, в каюте стало сумрачно. В центральном посту послышались телефонные разговоры:

– Аккумуляторы сели, – сообщил кому-то старший офицер.

После этого наступило молчание. Оно длилось недолго, и скоро снова послышался разговор. Командир и старший офицер совещались. Временами вмешивался Анч, а один раз какое-то слово вставил и рулевой. Раненый зашевелился и поднял голову, прислушиваясь к разговору. Старший офицер предложил два выхода: первый – через специальный люк выбросить аварийный буек на поверхность моря, надеясь, что его заметят советские пароходы и пришлют им водолазную партию; второй – затопить боевую рубку и через нее одному или двоим мужчинам выброситься на поверхность в так называемых подводных парашютах, то есть в водолазных масках с маленьким баллоном воздуха. А в распоряжении пиратов было две таких маски. Те, кто выбросится, должны принять меры по спасению всего экипажа.

– Хорошо, – согласился командир. – Проверьте маски и приготовьте боевую рубку к затоплению. На поверхность подниметесь вы с господином агентом.

Господином агентом командир подводной лодки называл Анча.

– Тем временем, – продолжал он, – я дам господину агенту инструкции.