Морской князь

Потепой был улыбчивый молодец с аршинными плечами, которому не приходилось один приказ повторять дважды. Махнув рукой своей ватаге, Потепа вместе с ней на лошадях въехал прямо в воду, отвел от себя два наставленных на него копья стратиотов и с бесстрашным видом перевалил через борт биремы. Его ватажники поступили точно так же. Через минуту все они были на борту ромейского судна и, расталкивая стратиотов как покупателей на каком-либо торжище, деловито приступили к изъятию весел: просто вытаскивали их из уключин и выбрасывали за борт, где другие бортичи подбирали их и относили на берег.

Мужества стратиотов хватило сегодня лишь на одно сопротивление словенскому князю, сейчас их решительность полностью улетучилась. Некоторые, правда, старались как-то спасти весла, просто цепляясь за них руками, но напористости Потепы со товарищи противиться не было никакой возможности, они без всякого гнева просто отжимали им пальцы и продолжали выбрасывать весла. Когда ближний борт был уже пуст, приступили к дальнему. Там сопротивления уже вообще не осталось.

Да что ромеи?! Дарник сам был поражен столь вызывающей бесцеремонностью бортичей, чувствуя себя довольно неуютно от того, что не сам до всего этого додумался и что его самого слегка отодвинули в сторону.

Столпившиеся и перемешавшиеся на берегу дарникцы и бортичи с удовольствием наблюдали за происходящим на биреме.

– Ну а дальше что с твоими ромеями? – спросил Борть, когда последнее весло оказалось за бортом.

– Да ничего, пусть плывут теперь куда хотят, – Дарнику, несмотря на досаду, как и всем вокруг, было весело.

Борть махнул рукой своему Потепе, и тот вместе со своими ватажниками преспокойно попрыгал с биремы в воду, благо весенняя вода была уже совсем не холодной.

– С этими что? – спросил, подводя к князю пятерых пленных стратиотов, Янар.

– Развязать и отпустить.

Больше никаких команд не последовало. Князь махнул рукой своим, Борть – своим, и общее войско, не обращая больше никакого внимания на бирему, направилось в ромейский лагерь размещаться на ночную стоянку, не забыв, разумеется, прихватить с собой и весла.

Пять отпущенных стратиотов, стоя на берегу, уныло дожидались, когда им подадут с биремы трап, чуть погодя к ним присоединились еще трое ромеев, сумевших ускользнуть от хазарской ватаги.

6

– А куда ж ты свои знамена дел? – первым делом хотел прояснить Дарник.

Пока войско расставляло палатки и разжигало костры, они с Бортем сидели, уединившись в избе иларха для обстоятельного разговора. Ромеи, уходя отсюда, не стали ничего ломать и портить, поэтому в наличии был и стол с лавками, и пара широких топчанов. Перед собеседниками стоял лишь кувшин с ячменным вином – обоз Бортя с хмельными медами еще не прибыл. Компанию военачальникам составляли оба княжича, которые, затаившись, чтобы не прогнали, сидели на топчане в углу горницы.

– Было три знамени и все пришлось раздать по дороге. Было бы больше, раздал бы и их. Всем охота в безлюдье и пустоши обрести хоть какую-то княжескую опору.

– Просто так раздал и все? – не поверил князь.

– Ну почему просто так? Взамен забрал с собой три ватаги безусых ополченцев. Все по-честному.

Дальше пошел рассказ, как Борть со своим войском отправился искать князя.

– В Липовской земле осталась примерно третья часть от того, что было.

– Что Всеслава?

– Всеслава пережила мор, но два месяца назад умерла от обычной горячки.

– Это она тебя послала в путь?

– Нет. Недели две было спокойно, а потом народ и тиуны решили: нужен князь. Я и поехал.

– А в других местах что?

– В Гребень меня не пустили, – по-простому докладывал наместник. – Сказали: князь Дарник от нас давно отрекся, и они уже пригласили к себе на княжение сына словенского кагана из Айдара. Не дали даже у себя через Малый Танаис перебираться. Мы потом выше по течению на плотах переплывали. Надо бы как-то наказать их за это…

Дарник счел лучшим на это не отвечать.

– В Новолипове выжил лишь каждый пятый, – продолжал Борть. – Там уже хозяйничают ромейские купцы из Ургана. Перед нами они стелились, как могли. Я до сих пор боюсь пить их вино, что они дали мне для тебя. Надо бы его на твоих ромеях сперва испытать. Новолиповский наместник сказал, что еще в конце лета ты вышел из Ракитника на Славутиче к ним, в Новолипов. А раз не дошел, стало быть, искать твои кости где-то посередине пути надо. Вот в Смоли твои кости и нашли. Они, я вижу, у тебя в полном порядке. Еще на полсотни битв хватит. В Смоли сказали, что у тебя здесь серьезная стычка с ромеями, я и помчался…

Наместник замолчал, полагая, что полностью все рассказал.

– Что в Айдаре у кагана?

– По слухам, те князья, что выжили, потихоньку приходят в себя. Если хочешь, пойдем в Айдар и поставим тебя там новым словенским каганом? Самый лучший момент. – Борть говорил совершенно серьезно.

«А что, если и в самом деле?» – Дарник несколько мгновений разминал в голове эту возможность.

– Думаю, трон ромейского императора в Царьгра-де подойдет мне еще больше.

Наместник шутки не принял, внимательно разглядывал княжичей, которые все еще дичились его.