Морской Кулак

можешь мне угрожать? Хиляк! Я тебя одним пальцем раздавлю! - он подошёл обратно весь

багровый и наступил в кучу говна своим сапогом, видимо всё ещё полагая, что я буду это

есть когда-нибудь, но... он ошибался. Он вытоптал свои сапоги в куче этого дерьма так, чтобы на них осталась большая часть этого самого дерьма. В его глазах появился гнев, презрение и какой-то садистский оттенок.

- Если ты слижешь всю еду с моих сапог, то так и быть, я прощу тебя, но если нет, я

заставлю тебя это сделать, урод!

- Да по сравнению с тобой я идеал мужского тела, посмотри на себя, бочка жира, накачанная пивом. - Сейчас тюремщик ещё больше побагровел и, кажется вконец сорвался, а из камеры моего знакомого доносилось похрюкивание. Жирный начал лихорадочно

перебирать ключи бормоча ругательства и всячески поливая меня грязью себе под нос.

После особо удавшегося словесного оборота я решил не утруждать его поиском, а просто

схватил за шею сквозь решётку и слегка сдавил. Нет, я не пережал ему никаких артерий, просто надавил слегка пальцами.

- Мне надоело выслушивать тебя, или ты говоришь где мои вещи, и что это за место, или

умираешь. - Только сейчас мужик обратил внимание на то, что мою руку насквозь проходит

ржавый прут клетки. Зрачки расширились и в них заплясал ужас. Он схватил нож с пояса и

попытался отрубить мне руку. Точнее он её отрубил, но эффекта это не принесло. Я

полностью вышел из клетки, продолжая держать одной рукой тюремщика. Не удивительно, что состояние здоровья моего знакомого зэка не в самом лучшем состоянии. Я взял ключ, который сжимал в руке тюремщик и попытался открыть камеру. Ключ оказался самым

подходящим, видимо он уже нашёл его, когда я решил помочь. Не обращая внимания на его

сдавленные стоны я открыл камеру, швырнул его внутрь и закрыл дверь. Скрепив ему руки

его же наручниками я вывалил всё ведро этого... ну вы поняли на пол и оставил ведро воды

так, чтобы до него можно было дотянуться кружкой.

- Ч..ч-что ты задумал?

- Затихни.

Ну, судя по всему о городе расскажет мне заключённый, потому как с тюремщиком

разговора не вышло. Ничего, как я ему и обещал, умрёт он не самой лучшей смертью.

Просто беру, создаю толстую стену из воды, за которой уже доносятся крики тюремщика, и

превращаю в лёд. Метровая стена льда - хорошая штука. Я проделал окошко вентиляции в

углу соседней камеры, так что он здесь не задохнётся. Так-так-так, где там мой старый

знакомый? Ага, кажется через одну камеру. Ну-с посмотрим с кем я говорил. Подойдя к его

камере я посмотрел внутрь. Моим "сотюремником" оказался старичок лет семидесяти на

вид, тем не менее с грязнющей, но не до конца седой бородой и такими же грязными

длинными волосами. В его серых глазах было удивление и испуг, он немного дрожал и

смотрел на меня, ожидая чего-то. Из одежды на нём была какая-то грязная мешковина. Я

открыл дверь и скомандовал старику: "Вылазь". А сам направился к открытой входной

двери. Выйдя из помещения с камерами я оказался на входе на витую лестницу. Освещал

как камеру так и часть лестницы один единственный светильник. На этаж выше от нас

находилось ещё одно помещение с камерами, там находилось трое человек. Туда я решил

не заходить и направился дальше. Следующий этаж оказался последним, но подъём занял

куда больше времени. Осторожно приоткрыв дверь я увидел кусок комнаты, судя по всему, жилой. В ней никого не было, поэтому я не долго думая зашёл внутрь, соблюдая тишину.

Комната оказалась не очень большой. Судя по всему здесь жили два человека. Картонными

перегородками было отделено две кровати, возле каждой стояло по деревянному шкафу и

тумбочке. В левом углу кухня, состоящая из плиты, раковины и холодильника и круглый

деревянный стол стол со стульями на ковре между перегородками. Правая часть комнаты

была грязноватой, кое-где валялись носки, висела одежда, обувь, а левая половина была

почище. Ну да ладно. Отвлекусь ка я от осмотра комнаты, ведь здесь есть намного более

интересная штука - ХОЛОДИЛЬНИК! В нём я обнаружил кусок окорка, странное блюдо из

рыбы, и половину лобстера. Быстренько обшарив навесной ящик, в котором я обнаружил

хлеб, я вытащил всё это добро на стол и принялся завтракать. Я уже почти доел лобстера, когда вдруг дверь в комнату открылась. Мать твою я совсем позабыл об осторожности за

едой. Так мы и замерли, мужик среднего телосложения и такого же среднего роста в куртке

с каким-то причудливым значком на груди и мечом на поясе, и я, с недонесённой до рта

последней клешнёй лобстера. Первым пришёл в себя я, разломив клешню и съев мясо.

Потом пришёл в себя мужик. Он выхватил свою саблю и уже пытался что-то закричать, как

я его остановил.

- Крикнешь что-нибудь - убью. И саблю опусти, она тебе не поможет. - Мужик, видя, как

я спокойно закусываю лобстера "бутербродом", решил поступить умно и промолчал. Чуть

промедлив он всё-таки опустил саблю, но в ножны её не убирал.