Морской охотник

Корольков торопливо брился, готовясь к этой торжественной минуте. Он очень боялся, как бы капитан-лейтенант не явился раньше, чем он успеет добриться.

Побрившись, он с удовольствием вытер бритву и вышел на палубу.

«Светает, — подумал он. — Пора им вернуться».

Он прислушался. Сквозь шум волн услышал он тот же звук, который слышал Макар Макарыч, подходя к пещере: отдалённый гром орудий. И так же, как Макар Макарыч, заметил он, что гром этот раздаётся из-за гор — оттуда, где вчера было тихо.

«Наши ночью перешли в наступление и гонят немцев за горами!» — подумал он. И опять вспомнил о потопленной немецкой подводной лодке. Как удачно вышло, что он её потопил! Оставаясь здесь, на фланге наших наступающих войск, она могла бы наделать много бед.

— Эй, на скале! — крикнул он. — Смотрите хорошенько!

На верхушке скалы, над катером, он выставил пост, который должен был предупредить его заранее о приближении капитан-лейтенанта.

— Есть смотреть хорошенько! — ответили со скалы.

— И слушайте!

— Есть слушать!

— Чуть услышите, доложите мне!

— Есть доложить!

На скале лежали кок и комендор. Они оба не отрываясь смотрели на берег, смутно различимый в сумерках. Белый ялик давно уже привели к Большим Камням и подняли на катер. Капитан-лейтенант, Макар Макарыч и Катя должны были прийти сюда по берегу.

— Гляди, там кто-то идёт! — сказал комендор.

— Они? — спросил кок.

— Нет. Разве не видишь? Один человек.

— Один?

Кок вскинул свой автомат и прицелился.

— Оставь! — сказал комендор. — Это наш старый краб.

Теперь уж и кок ясно видел Макара Макарыча, который шёл к ним, медленно перелезая со скалы на скалу.

— Почему ж он один?

— Не знаю…

— Надо доложить лейтенанту.

Но Корольков уже был рядом с ними на скале и всё видел сам.

Макар Макарыч шёл неуверенно, словно пьяный, спотыкаясь и покачиваясь на каждом шагу. Иногда он останавливался и большой своей ладонью вытирал лоб. Потом снова упорно шёл к катеру.

— Уж не ранен ли он? — сказал кок.

Тут Макар Макарыч вдруг сел на скалу и опустил голову в колени.

Прыгая с камня на камень, они побежали к нему все трое: Корольков, комендор и кок.

— Макар Макарыч! — сказал Корольков и положил руку ему на плечо.

Макар Макарыч поднял голову. Увидев Королькова, он начал медленно вставать на ноги.

— Сидите, сидите! — закричал на него Корольков. — Что с вами? Вы ранены?

— Нет, цел… — сказал Макар Макарыч. — Кружится и кружится…

— Что кружится?

— Всё кружится… Море кружится, и берег кружится… Кружится и кружится…

Казалось, он не совсем ясно сознавал, что происходит и где он находится.

— Отчего ж это с вами, Макар Макарыч? — робко спросил кок.

— Оттого, что я спрыгнул с горы, — ответил Макар Макарыч. — Я покатился по склону и переворачивался, переворачивался, переворачивался… И теперь всё кружится…

— Зачем же вы прыгали с горы?

— А чтобы они меня не поймали.

— Вас ловили? — спросил Корольков.

— Ловили.

— Кто?

— Немцы. Они гнались за мною, а я лез всё выше и выше, стараясь завести их как можно дальше. Потом прыгнул с горы и покатился, покатился, покатился… Они меня потеряли, но с тех пор всё кружится…

— Но вы были в пещере? Вы видели капитан-лейтенанта?

Лицо Макара Макарыча стало угрюмым.

— Ну, это вам уже известно… — сказал он.

Все были поражены таким странным ответом.

— Что это он говорит? — спросил кок шёпотом. — Откуда нам может быть известно?

— Он путается, — тихонько сказал ему Корольков. — У него кружится голова.

Макар Макарыч вдруг засунул руку за пазуху и вытащил фуражку капитан-лейтенанта.

— Вот, — сказал он, протянув её Королькову.

Корольков сразу заметил дырочку в фуражке и понял, что она означает. Нет, никогда не придётся ему рапортовать капитан-лейтенанту, что подводная лодка потоплена! Он вытянулся и обнажил голову. Макар Макарыч встал и тоже обнажил голову. Тогда и комендор и кок догадались, что произошло. Долго стояли они вчетвером с обнажёнными головами под медленно светлеющим небом, думая о своём погибшем командире.

— Что же было с вами дальше? — спросил наконец Корольков.

— Они хотели взять нас живьём, но я бросил гранату… — сказал Макар Макарыч. — Да ведь вы всё знаете сами…

— Опять он говорит, что мы всё знаем! — воскликнул кок, поражённый.

— Вы немножко путаетесь, Макаров, — сказал Корольков. — Но это ничего… Это оттого, что у вас кружится голова.

— У меня больше не кружится голова, — возразил Макар Макарыч.

— Отчего же вы тогда думаете, что мы всё знаем?

— Оттого, что она вам все рассказала.

— Кто — она?

— Девочка, которая ходила со мной.

Он, очевидно, о чем-то стал догадываться по лицу Королькова, потому что вдруг воскликнул:

— Нет, нет, вы меня не пугайте! Я сделал всё, чтобы дать ей время убежать! Немцы погнались за мной, и я целый час таскал их в темноте по кручам. А когда они стали меня настигать, я прыгнул вниз. Я катился, и камни катились вместе со мной и били меня, а я думал: «Ничего, ничего, старый краб, у тебя бока бронированные, а зато девочка давно на катере и лейтенант уложил её спать…»

Он замолчал, со страхом глядя в лицо Королькову.