Морской скорпион

- Хорошо, что так хорошо все кончилось, - сказал геолог из Тбилиси, подняв свой стакан. Оказывается, он не договорил свой тост, о котором все забыли. Теперь он его продолжил, и Володя, подчиняясь магии застолья, опять придал лицу выражение покорности и благодарности жене.

- Как там мой заказ? - спросил геолог у жены Володи, после того как все выпили.

- Вот-вот привезут, - отвечала жена Володи, неохотно беря из своей миски кусочек рыбы.

- Какой заказ? - спросил Володя и посмотрел на геолога.

- Да так, пустяки, - заскромничал геолог и снова, обращаясь к жене Володи, спросил: - Может, из машины позвоню?

- Не надо, сейчас привезут, - сказала она.

В самом деле, через несколько минут прямо на берег {295} выехала "Волга" и остановилась недалеко от костра. Из машины высунулась мощная голова зевсообразного красавца. Это был главный повар ресторана гостиницы. Геолог и Володя подошли к нему, и он, открыв дверцу машины, подал арбуз, кастрюлю, завернутую в полотенце, две бутылки коньяка и несколько плиток шоколада.

- Что ни говори, - сказала жена летчика, - это они умеют лучше всех.

- Да, - согласилась жена Сергея, - это они делают красиво...

Женщины смотрели сейчас в сторону зевсообразного красавца повара, который, высунув голову из машины, громко по-грузински спорил с геологом из Тбилиси. Судя по русским репликам Володи (да это понятно было и так), красавца звали принять участие в дружеском ужине, а он отказывался, ссылаясь на какие-то свои дела.

Сергей понял по выражению лица своей жены и жены летчика, что они были бы очень рады, если бы повар к ним присоединился. Повар, словесно отказывая геологу разделить с ними дружеский ужин, то и дело поглядывал на женщин у костра, давая знать, что, к сожалению, он занят, а иначе он не стал бы пренебрегать обществом, где сидят столь привлекательные женщины.

Наконец зевсообразный повар включил мотор, послал сидящим у костра воздушный поцелуй, и дал задний ход, и, вовсе высунув из окна свою голову и подставив остающимся свой затылок, еще более зевсообразный, чем профиль или фас, стал выезжать с пляжа.

Фигура геолога, державшего арбуз и коньячные бутылки, и фигура Володи, державшего кастрюлю, как только тронулась машина, по какой-то мистике гостелюбия приняли выражение сиротского одиночества, грустной покинутости. Сами приношения, которые они держали в руках, сейчас излучали грусть, словно неучастие повара в предстоящей трапезе превращало эти дары в языческие жертвоприношения, принесенные на родственную могилу.

Но как только машина зашла за бугор, оба державших языческие жертвоприношения отбросили выражение сиротского одиночества и бодро подошли к костру.

- Давайте есть перепелок, пока они теплые, - сказал Володя и поставил кастрюлю. Присаживаясь у затухающего костра, он разгреб жар и подтянул к середине костра обгоревшие головешки.

- Я вам сейчас чистые тарелки принесу, - сказала хозяйка и встала. {296}

- Я тебе помогу, - вскочила старшая девочка и побежала за матерью.

Темнота моря уже начинала сливаться с темнотой неба. И только край неба, где зашло солнце, все еще золотился, отражаясь в воде тусклой световой дорожкой. В городе уже кое-где зажигались огни, и они сквозь толщу влажного воздуха сверкали размазанным небрежным золотом. Многоточия огней отмечали уходящую в море пристань.

- Зачем же вы так потратились, - сказала жена летчика и улыбнулась геологу, - нам просто неловко.

- Ради бога, - сказал геолог и движением руки отвел разговоры на эту тему.

- Надо арбуз в воду положить, - предложил старик Сундарев.

- Знаю, - сказал Володя и, взяв арбуз, отправился к морю.

- Если потеряешь арбуз - не возвращайся, - шутливо пригрозил ему геолог.

- Не первый раз, - отвечал Володя и, войдя в море, втиснул арбуз в упруго сопротивляющуюся воду, и некоторое время видно было, как он нащупывает на дне камни, между которыми он закреплял арбуз.

К его возвращению жена его успела принести тарелки, помидоры и огурцы. Все это она сейчас разложила на полотенце, одновременно призывая не оставаться здесь, а войти в дом.

- Пограничники запрещают зажигать на берегу огонь, - сказала она, неприятности будут...

- Ничего не будет, не бойтесь, - сказал Володя, подходя к огню и кладя в него сучковатую, разлапую корягу, найденную на берегу, повернув ее так, чтобы удобней занялся огонь.

- Давайте выпьем за наших московских гостей, - сказал геолог, разливая в стаканы коньяк, - тем более что человек был в воде и замерз.

- А вынимать кто будет арбуз? - спросила жена Сергея.

Вопрос этот почему-то всем показался смешным, и все рассмеялись.

- К тому времени всем захочется в воду, - сказал Андрей Таркилов.

Хозяйка стала раскладывать перепелок по тарелкам, когда выяснилось, что одной тарелки не хватает, жена Сергея уговорила положить ей с мужем в одну тарелку. {297}