Морской Волк #07-09 - Врата Победы

– Военная необходимость, господин генерал. Когда мы вошли в Мангейм, то не увидели на другом берегу союзных войск – зато там были немцы, которых никак нельзя было оставить неразоруженными. Если бы вы были чуть быстрее, то избавили бы нас от этого труда.

А в это время мои солдаты с радостью общались с русскими, чему мало мешал даже языковый барьер – фотографировались, обменивались сувенирами. Меня удивило, что если наши американские парни были все молодые, сытые и здоровые, «железные парни Метца», как звали солдат нашей 95-й пехотной дивизии, то у русских довольно много было людей старшего возраста, имевших совсем не воинственный вид – однако же именно они прошли две трети Европы, от Волги до Рейна. Это было несправедливо по отношению к Америке! Я связался с высшим командованием и с разочарованием получил категорический приказ с русскими в конфликт не вступать!

Свидетельствую, что случившееся было следствием предательства Роммеля, сумевшего привлечь на свою сторону и генерала Штудента, отдавшего соответствующий приказ 1-й и 4-й парашютным дивизиям (последняя из которых как раз и была ответственна за Кайзерслаутерн, Людвигсхавен и Мангейм). В итоге, в полосе Третьей американской армии линия между зонами оккупации прошла от Рейна по рекам Наэ, Глан, Лаутер, дальше по горам Пфарцервальд до французской границы; севернее же русские, еще 1 мая взяв Висбаден и Бонн, также продвинулись от Рейна на запад – в итоге, результатом нашего отчаянного наступления стало лишь занятие крохотного участка Германии от Саарбрюкена до Трира (еще севернее, от Аахена до Кобленца, удалось продвинуться Первой армии). И это была вся американская оккупационная зона в собственно Германии, не считая Эльзас-Лотарингии – после оставленная нами в обмен на уход русских с юга Франции и из восточных провинций Нидерландов!

Но я никогда не забуду позорную картину, как поток американской военной мощи останавливается на дороге перед русским шлагбаумом, за которым горстка советских солдат, совершенно не грозного вида.

Может быть, мы, американцы, и не имели европейского военного опыта – но мы очень быстро учились. И я никогда не отрекусь от своих слов, позже сказанных мной в Париже генералу Эйзенхауэру в присутствии многих достойных свидетелей.

Если бы мне был отдан приказ, я бы, с моей великолепной армией, взялся пройти за полгода от Рейна до Москвы – сделав то, что не удалось проклятому неудачнику Гитлеру!

Если бы мне тогда был отдан приказ.

Юрий Смоленцев, Брюс. Дважды Герой Советского Союза и командор ордена Св. Сильвестра

Как я День Победы встретил? В Берлине, конечно!

Фюрера пойманного кому надо сдали – думаете, отпустили нас отсыпаться? Каждому надлежит самый подробный отчет написать – с последующими уточнениями и выявлением расхождений! Документы, что мы захватили (а выгребали из вагона все бумаги и в дикой спешке) – где, и в каком порядке лежали. К итальянским товарищам особых переводчиков приставили, не нас. Успокаивало лишь, что Гитлера с Герингом трясти будут куда круче – мы сейчас отпишемся, и свободны, а из них еще душу вынут, как они готовили страшное преступление против всего человечества.

Главным был тот, на молодого Брежнева похожий – вспомнил я, наконец, его портрет, – еще одна легенда советской разведки, Наум Исаакович Эйтингтон. Он командовал, когда в сороковом Троцкого убили. Нет, к нам у него никаких подозрений не было – но как я понял, главный вопрос был, а тот ли фюрер, не двойник? Решили все же, в первом приближении, что тот самый.

Лючия и через это испытание прошла успешно. И даже с радостью – ее первый вопрос ко мне был после:

– Мой кабальеро, это значит, все окончательно признали меня в твоем отряде?

Галчонок, ну вот скажи, какого черта ты на немку врукопашную бросалась – а если бы она и в тебя шмальнула? Повезло лишь тебе, что ты сбоку стояла, ей повернуться было неудобно, да еще и вправо. А зачем ты ей на полу мордобой устроила – нет, мне не ее жалко, а тебя, если бы она сообразила твой же пистолет у тебя из-за пояса схватить, у нее же руки были свободны, пока ты ее физиономию полировала – опять повезло тебе, что эта Гертруда, или как ее там, падая, долбанулась головой. Я чему тебя учил – ну да, знаю, в первом настоящем бою многое из головы вылетает (так что и то хорошо, что в драку бросилась, а не стояла столбом и не побежала с визгом, и такое случается) – но ты понимаешь, что только чудом там лежать не осталась?

– А каким же был твой первый бой, мой кабальеро?