Морской волк. 1-я Трилогия (СИ)

— Именно так мы и поступили, Генрих. И никто не смеет нас обвинить в трусости. Строго по уставу, мы не должны были наступать, обнаружив подготовленную оборону. Мы не должны были атаковать, обнаружив в самом начале непонятные проблемы со связью, из-за чего была фактически сорвана артподготовка. Мы должны были немедленно прекращать бой, когда выяснилось, что связи нет совсем, и управлять подразделениями невозможно. Но, мы шли вперед, потому что ты категорически приказал, Германии нужна победа! А у вас самые лучшие танки, и что стоит хоть потеснить русским на несколько километров, разбить пару их полков, захватить сотню пленных? И мы шли вперед, в надежде что до победы совсем немного. И разбили голову о гранитную стену. Просто чудо, что удалось спасти остатки. Умники из ОКХ злословят про оставление Харькова? Так я отвечу, Генрих, мы едва успели выскочить — задержись мы на день, имели все шансы повторить судьбу Паулюса! Сама идея, остановить русскую лавину уколом шпаги, была авантюрой. В конце концов, черт с танками, их можно наделать еще. Но, кем мы заменим погибших ветеранов танковой войны? И где мы возьмем обученных панцергренадеров, в требуемом количестве?

— Ну, Пауль, не прибедняйся. Уж пехоты у тебя было в достатке.

— Генрих, ты действительно не понимаешь разницы между солдатами, специально обученными взаимодействию с танками, и той швалью, что мне прислали? Эти пехотные дивизии новой волны, ускоренной подготовки — в лучшем случае обучены идти за танками, вместо того, чтобы расчищать им путь! А часто и не идут вовсе, залегая и не поднимаясь даже при слабом огне! Всякие же там «вспомогательные», «охранные» и прочие полки и батальоны, вообще не годятся для фронтовой службы! По причине полного отсутствия как элементарной полевой выучки, так и боевого духа. Считалось, что поскольку русские не будут брать их в плен, то все эти поляки, французы, и прочие недочеловеки, будут хотя бы сражаться с отчаянием загнанной в угол крысы. На деле же они разбегаются при первых же выстрелах. Мало того, мне известны случаи убийства ими моих солдат, ради «зольдатенбухов» — чтобы попав к русским, выдать себя за арийца. Повторяю, мы сделали все что могли. И не надо пугать меня, Генрих — после того ада под Харьковом меня уже не испугать ничем.

— Успокойся, Пауль, я поверь, я меньше всего хочу твоей крови. Речь сейчас идет не о поиске виновных, по крайней мере среди своих. А о смягчении ситуации, когда… Короче — что фюреру доложить?

— А что тут докладывать, Генрих? Спасать что осталось, пока не поздно. Дивизии «новой волны» пустить на рубеж обороны по Днепру, это даст куда больший эффект, чем кидать их в мясорубку поодиночке. И временно переходить к стратегической обороне, поскольку наступать сейчас просто нечем!

— Фюрер будет категорически против. И по-своему прав. Напомнить, чем закончилась для Германии «стратегическая оборона» в ту Великую Войну? А если русские так быстро учатся, то где гарантия, что они не прорвут и эту оборону?

— А у нас есть выбор? Только такой: или русские встретят на Днепре подготовленный нами рубеж, или они ворвутся туда с ходу, на наших плечах. Удержать территорию до Днепра невозможно в принципе. А это даст хоть какой-то шанс…

— Ты не понял, Пауль. Как доложить?

— ……! Исчерпывающе?

— Но, грубо. Ладно, зайдем с другого конца. Эпизод из вашего доклада, когда командир 503 тб лично подбил пятьдесят русских танков, имел место?

— Ну, не совсем. Не пятьдесят, а десятка три, и это были общие потери русских за день боя. Для повышения боевого духа, мы записали их на счет…

— Вы слишком скромны, Пауль. Не пятьдесят, а сто русских танков, лично подбитых этим достойным офицером, истинным воином Рейха, за один бой! Фюрер любит такие эпизоды, доказывающие как сражаются его солдаты! Дальше — из числа потерянных вами танков, сколько было уничтожено русскими, а сколько небоевые потери? Запишем — десять погибли в бою, уничтожив перед этим пятьсот русских, ну а прочие, вышли из строя по техническим причинам. Вы все ж солдат, дорогой камрад Хауссер, и не знаете всех хитростей бюрократии. Далее, допустим, к вашим дивизиям будут приписано какое-то количество, скажем сотен пять, Pz.Kpfw 35R (731f) и Pz.Kpfw 18R (730f).

— Генрих, вы смеетесь?? Ведь это же…

— Ну, Пауль, это ведь лишь на бумаге! Никто даже не будет вывозить этот французский металлолом со складов. Зато в документах, боевой состав вверенных вам дивизий будет в подобающем числе. Этот хлам будет значится по учету, как находящийся на ремонте, ну а по мере поступления с заводов новых машин, вы всего лишь спишете его как изношенный, вот и вся забота.

— Допустим. Но, что в итоге? Кроме избавления наших голов от грозы. И удивления историков, лет через пятьдесят?