Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

Следовательно, сегодня Ленин, подтверждая право на самоопределение за угнетенными народами Индии и Африки, никак не стал бы требовать выхода из состава СССР, например, Средней Азии. Поскольку хуже от такого стало бы в первую очередь самим «самоопределяемым». В выигрыше могла бы оказаться (да и то на время) лишь верхушка, если в ней найдутся такие, как господин (уже не товарищ нам больше) Кириченко, настолько возжелавший стать «царем украинским», что не побрезговавший принять помощь даже от доморощенных фашистов: пусть будет украинская держава, а вокруг хоть трава не расти! А каково было бы простым людям – от заборов на границе, разрушения братских связей и насаждения вместо них оголтелой ненависти к соседям? И, по логике событий, следующим шагом таких вот кириченок будет введение уже внутри народа различия, кто тут чистокровный представитель нации, а кто полукровка, «фольксдойч», или вообще унтерменш – как это будет по-украински? Или, например, по-эстонски, какая разница? Осуществляя на деле – неважно под какими красивыми лозунгами – то, что хотел Гитлер: воюйте, ссорьтесь между собой, чтобы вас легче было раздавить по отдельности.

Это ведь было, и совсем недавно! Фашизм однообразен в средствах. В сорок первом, еще до нападения на нас, Гитлер вторгся в Югославию, при этом объявив себя «освободителем хорватского народа из-под угнетения сербов». И эта политика принесла такие плоды, что война там идет до сих пор – конечно, основной тон задают фашистские недобитки, боясь справедливой кары за свои преступления, но также нередко и представители различных народностей стреляют друг в друга – ради границ, ради веры, ради власти.

Так кто-нибудь хочет, чтобы и у нас, в республике союзной или автономной, завелись такие вот кириченки? Чем обернулось бы для самого украинского народа завершение этого мятежа удачей?

От лица же советского правительства, я ответственно заявляю: мы с виновными разберемся по всей строгости советского закона. Особенно с теми, кто занимал ответственные посты – кому много дадено, с того и больше спрос. Даже с тех, кто сидел, ничего не предпринимая – не нужны нам такие в советской власти! Как в нашей Советской армии: товарищи офицеры получают от нашего народа уважение, почет и немалые привилегии – за то, что в военное время они должны насмерть сражаться за свое Отечество, не жалея себя. Так и госслужащие: за все, что им дает наша Страна Советов, обязаны всегда защищать ее интересы, причем в трудные моменты – особенно. Всякий же, кто поступает иначе – тот враг СССР, заслуживающий самой суровой кары.

Василь Кук, генерал-хорунжий УПА,

4 июля 1944 г., леса под Ровно

Значит, Сталин выбрал войну…

Никаких переговоров. Донесения с Востока говорили: сеть на территории до старой границы (будущая «автономия») истребляется беспощадно. И, под предлогом «реорганизации», перетряхиваются органы местной власти, не говоря уже о кооперативах. А боевых отрядов там и так было мало. Возможно, и удастся сохранить какие-то остатки организации – но именно ошметки, закапсулировавшиеся до лучших времен, ни о какой активной помощи с их стороны не может быть и речи.

Из трех ушедших куреней спасутся единицы. Киевщина наводнена войсками – с какой осторожностью он, Кук, пробирался ночами, перелесками, со страхом ожидая услышать окрик: «Стой!». И неизвестно, удалось бы скрыться, если бы не предусмотренный еще до начала операции аварийный канал, о котором знали лишь он и еще четверо особо доверенных. Самолет У-2, приземлившийся в условленном месте и ночью взявший курс на запад. Места хватило лишь для самого Кука и верного адъютант Грицько. Самое плохое, что в Киеве пришлось бросить верных лично ему людей – может, кто-то и выйдет? До того, как объявится Козак – хоть бы он попался или сгинул без вести!

Хотелось стукнуть по радиоприемнику прикладом. Но Кук понимал, что это ничего не изменит. И предстоит еще разбираться с Центральным проводом и с СБ! Может и удастся выдать киевскую авантюру за победу – в конце концов, они удерживали город целых два дня! А хлопцы и должны гибнуть – на то война! В селах Галичины еще много рекрутов – из тех лесов нас ни поляки, ни немцы выжить не могли!

И что теперь делать? Будет ведь спор – и его, Кука, обвинят в измене принципам: никаких переговоров с властью! Ну, почти никаких, за исключением дела – с немцами ведь могли, да и с советскими одобрили поначалу. Сейчас же нет сомнений, каким станет наш ответ Москве: самый ярый, безудержный террор! Дилемма лишь, считать ли его самоцелью, или средством для побуждения Сталина к переговорам? Хорошо бы удалось сохранить статус кво хотя бы в Галицко-Волыни, как это назовут? А дальше снова тихой сапой на восток – мы ждать умеем, против панов двадцать лет, капля камень точит. Все, чего при немцах достигли на восточных землях, в трубу – придется строить сеть по новой! А если начнется и тут?