Морта

Коротышки переглянулись и загалдели все разом. Слов было не разобрать, и я не стал напрягать слух, щадя ещё не до конца пришедшую в себя голову. Зато компанию перед собой рассматривал во все глаза. Больше всего они напоминали раздобревших лис или собак, поставленных на задние лапы. Однако они не были ни теми и не другими. Нижние конечности имели ступни, а верхние, хоть и заканчивались коготками, но имели вполне развитую систему коротких, но подвижных пальцев. Носили они все, как один, комбинезоны, но с вышивкой и разного цвета.

Закончив, наконец, совещание, которое больше напоминало базар, вперёд выступил один из коротышек, одетый более нарядно, чем остальные:

– Мы фурри. Наш народ… – Тут он запнулся. – Часть народа, обосновавшаяся на Морте, считает территорию, на которую ты проник, своим жизненным пространством. Мы не потерпим посягания на нашу собственность, тем более от таких, как вы.

– Ничего не понимаю, какая территория, причем здесь такие, как я?

– Вы – это кучка бессовестных мародеров, работающая на корпорацию и Джада. Вы обираете корабли, лишая средств к существованию тех, кто выжил в катастрофах. И делаете это за деньги, наживаясь на чужом горе.

Даже, если коротышка был прав, информацию он подавал однобоко, что мне совсем не понравилось:

– А вы такие белые и пушистые? Прилетели получить свою долю в грабеже пострадавшей от войны планеты. Как вы там сказали? Подзаработать на чужом горе? А как получили по заслугам, так сразу запищали о совести!

Только сейчас я заметил причину своей ограниченной подвижности. Меня попросту связали! Веревками притянули руки к телу, ноги связали между собой. Прыгать я ещё мог, а вот что-то другое уже нет.

Моя речь вызвала снова бурную дискуссию. Теперь отдельные слова и реплики я мог, не напрягаясь, понимать или угадывать по их началу. Больше всего было криков о том, чтобы со мной перестали церемониться и отвели к какому-то драку. Как я понял – местному божку. Другие твердили о моей незапятнанной репутации, как нового сотрудника корпорации, не замеченного в предосудительных действиях. Вообще, как мне показалось, фурри оказались ребята импульсивные, ну чисто наши горячие южные парни. Спор тем временем разгорелся жаркий, и я уже подумал было, что без приличного мордобоя они не обойдутся, как появилась «сладкая парочка» ещё более знакомых мне фурри.

Оказывается, одна из них была дама, та, что крутила пращой. Выглядела она поизящнее столпившихся пузанов, да и голосок её был помелодичнее. Все разом примолкли, а она живописно и в красках расписывала перед ними детали нашего маленького сражения. Её напарник тоже не оставался в стороне, отчаянно жестикулируя и изображая всё в лицах. Пантомима настолько меня увлекла, что я забыл обо всем на свете. То ли они все выдающиеся мимы от природы, то ли талантлива только эта парочка, но всё выглядело настолько убедительно, что я как будто заново пережил те самые события. Публика принимала всё с восторгом, бурно реагируя на отдельные моменты. Когда представление дошло до кульминационного акта, в котором я одаривал этих актёров далеко не пряниками, фурри стали угрожающе роптать, даже те, кто стоял на позициях примирения. Дело начинало принимать скверный оборот. Но всё смазал последний эпизод. Дамочка изобразила бег на месте, затем шлепнула себя по заднице, пару раз кувыркнулась, изображая последующий полёт, вскочила и, потирая зад, погрозила мне кулаком. Публика грохнула от смеха. Зрители валились на землю и друг на друга, дрыгали от удовольствия ножками, хрюкали и пищали, завывали и тявкали.

Пожалуй, тут то самый случай, когда стоило пожалеть, что у тебя такой талант. Дамочка ошарашена озиралась по сторонам, пока её взгляд не остановился на своём партнёре, старательно зажимающего пасть двумя лапами. Рявкнув, она моментально кинулась на него, используя для расправы все четыре лапы, и по земле покатился клубок с торчащими из него в стороны хвостами.

Драчунов тотчас разняли, точнее оттащили одну чересчур темпераментную фурри. Решение о моей судьбе отложили на утро. В связи с чем отвели меня в отдельную отремонтированную каюту одного из кораблей, развязали и оставили дожидаться этого решения. Корабль, судя по размерам предметов интерьера, ранее принадлежал коротышкам. Я соорудил себе лежанку на полу из двух синтетических подложек, которые фурри использовали на своих кроватках, с великим удовольствием потянулся и заснул спокойным глубоким сном.

Мой прекрасный сон был прерван скрипом отодвигаемой двери. Спросонья мне показалось, что в помещение вплыло привидение – такой эффект был от появления белого фурри, беззвучно возникшего в открывшемся проёме. В руках он держал поднос с разноцветными шариками и зелёными листиками какой-то травы.