Моруроа, любовь моя

36. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ КОМИССАРА АРРИГЬИ

При таком обилии антифранцузски настроенных лиц в Территориальной ассамблее комиссар Арригьи считал своим патриотическим долгом в дальнейшем попристальнее следить за ними. А потому он приказал двум из своих наиболее способных агентов регулярно являться в зал заседаний и внимательно слушать дебаты. Поскольку все дебаты происходят при открытых дверях, фиксируются в протоколах и публикуются, такая мера может показаться излишней. Но если учесть, что речи произносят по-разному, что протоколы не отражают оскорбительные интонации и презрительные жесты, нетрудно понять оправданность дополнительного наблюдения. На беду для одетых в гражданское агентов они оказались единственными слушателями на гостевых скамьях, так что Сэнфорд, Теарики и прочие автономисты тотчас обнаружили слежку. Даже когда опытные люди Арригьи искусно маскировались при помощи темных очков, им, увы, не удавалось провести депутатов.

Желая показать Арригьи всю смехотворность его неуклюжих потуг, один из лидеров автономистов 30 октября 1970 года вынес на рассмотрение Ассамблеи вопрос: как объяснить, что два полицейских агента в рабочее время сидят и слушают дебаты? Дескать, не может же быть в свободной, демократической стране, чтобы они делали это по приказу начальства. Так что единственное возможное объяснение заключается в том, что они пренебрегают служебными обязанностями исключительно ради юго, чтобы удовлетворять свой страстный интерес к механике действия парламентской системы.

Как ни лестно было депутатам наблюдать такую тягу к самообразованию, они все же постановили обратиться к губернатору с предложением, чтобы тот наложил взыскание на упомянутых государственных служащих за повторные длительные прогулы…

Вскоре агенты исчезли с гостевых скамей, и депутаты заключили, что комиссар Арригьи все же не совсем лишен чувства юмора. Однако этот вывод оказался преждевременным. Просто комиссар на два месяца уезжал и отпуск во Францию. Когда он возвратился на Таити и феврале 1971 года, Постоянный комитет Территориальной ассамблеи принял следующую резолюцию:

«Общеизвестно, что начальник тайной полиции комиссар Арригьи после двухмесячного отпуска возвратился на Таити, чтобы вместе с губернатором подготовить агитационную кампанию проправительственного кандидата на предстоящих выборах в муниципалитет Папеэте.

Цель настоящей резолюции — стремление выяснить, какова же политическая деятельность администрации. Поэтому мы просим губернатора Анжели проинформировать нас относительно: 1) своей политической деятельности и такой же деятельности комиссара полиции Арригьи; 2) законов и постановлений, дозволяющих им сниматься такой деятельностью».

Губернатор по привычке ответил, что Территориальная ассамблея не вправе заниматься вопросами такого рода. Но так как на сей раз речь шла не о вопросах обороны, Постоянный комитет решительно заявил, что «вопросы местной политики — исключительная прерогатива населения и его выборных представителей, а вот администрации и полиции они не касаются». Губернатор предпочел в дальнейшем помалкивать.

Французское правительство придавало столь большое значение назначенным на май 1971 года выборам в муниципалитет потому, что исход их был определяющим для более важных выборов — в Сенат, которые должны были состояться позже. Согласно действующим правилам, Французская Полинезия выбирала сенатора раз в девять лет; в коллегию выборщиков наряду с депутатами Территориальной ассамблеи входили только муниципальные советники четырех городов территории — Папеэте, Утуроа, Фааа и Пираэ. В Ассамблее автономисты располагали значительным большинством, в Фааа также впереди шли автономисты; в Пираэ преимущество имели голлисты, а в Утуроа силы были равны. Таким образом, все зависело от результата муниципальных выборов в Папеэте. Если бы бывший мэр Альфред Порой вернулся на этот пост, он мог бы считать, что место сенатора ему обеспечено.