Мощи святого Леопольда

— Фолькоф, а я не могу их вам отдать.

— Кто-то из нас проиграет. И все, из за вашего упрямства, Брюнхвальд.

— Кто-то всегда проигрывает, Фолькоф. Из-за упрямства, из-за глупости, из-за денег. Но я по другому не могу, я дал слово!

— Я вас понимаю, вы добрый человек, Брюнхвальд, но удачи я вам желать не буду.

— Фолькоф, не вздумайте пить воду из местных колодцев. Это все, чем я могу вам помочь.

Два старых воина поговорили. Волков отъехал от башни стал на мосту, глядел в мерзкую воду, и видел как по каналу, где стоят протопленные баржи и лодки, медленное течение колышет одежду на распухшем трупе. К нему подъехал капитан Пруфф:

— Этот мерзавец открыть ворота нам не желает? — уточнил он.

— Этот офицер выполняет свой контракт, — ответил кавалер.

— Взять эту цитадель не представляется возможным, полагаю, что лучше нам вернуться в Ланн, — заявил капитан.

— Полагаю, что вам следует поучиться выполнять контракт у того, кого вы назвали мерзавцем, — едко заметил рыцарь.

— Что? — Пруфф поднял бровь.

— Вы просили двадцать два талера, кажется, — начал вспоминать Волков, — не получите ни крейцера.

— Я…

— Мы договаривались на две недели.

— Я и мои люди считают, что здесь слишком опасно. Здесь нельзя оставаться.

— Вы и ваши люди знали, куда шли. И договор был о двух неделях.

— Мне нужно посовещаться с моими людьми, — сказал Пруфф раздраженно и поехал к солдатам.

— Ни крейцера, Пруфф, ни крейцера, — крикнул ему вслед кавалер.

— Что будем делать, господин? — спросил Еган, когда тот отъехал.

— Позови попов ко мне.

Солдаты собрались вокруг Пруффа, и тот что-то им объяснял. А к Волкову подошли монахи. И молодой Ипполит, и уже возмужавший брат Семион стояли и готовы были его слушать.

— Нужно вам уговорить хотя бы часть солдат, чтобы остались, — говорил кавалер. — Говорите о том, что это дело богоугодное.

— Хорошо, — сказал брат Ипполит. — Буду говорить.

А вот брат Семион не сразу откликнулся, он немного подумал и потом заговорил:

— Было бы легче их уговорить, если бы вы, господин, дали им задание, чтобы они поверили, что вы идете с помыслом и знаете, что делать.

Этот монах не нравился Волкову с самой первой минуты знакомства, но сейчас он, кажется, говорил дело. Кавалер спросил у него:

— Что ты думаешь им предложить? Что за дело?

— Люди ваши все утро видят ужасы, адские видения. Вы крепки, господин, но не все подобны вам. Многие из ваших людей напуганы. Чтобы им успокоится и понять, что и здесь можно сохранить живот свой, нужно найти им место, дом, где они почувствуют себя в безопасности.

— Ты прав, а еще нужно найти бочки. Этот ротмистр из цитадели сказал, что воду из колодцев здесь пить нельзя.

— Ну, что ж, тогда нас устроит винный дом некоего Коллети, мы мимо него проходили, — продолжил брат Семион. — Раз винный дом, значит, и место под бочки есть, да и сами бочки должны быть, а, может, и вино имеется.

Монах опять был прав, кавалер вспомнил, что совсем недалеко отсюда был дом с вывеской о торговле вином.

— И пойдем к людям вашим, господин, попробую донести до них всю богоугодность нашего подвига, — продолжил брат Симеон и первый пошел в сторону солдат.

— Ишь ты, какой хваткий, — произнес Еган, и все двинулись за монахом.

И тут брат Семион был красноречив, но лаконичен. Подойдя к солдатам, он громко и четко, как с амвона, сказал:

— Добрые люди, пришли вы в этот ад ради подвига богоугодного, но не всем подвиг этот оказался по плечу, — солдаты и Пруфф его внимательно слушали, — тем, кто слаб и духом немощен, укора не будет и дорога назад открыта, с печалью в сердце отпускаем его. А тот, кто останется с нашим добрым господином, — монах дланью указал на Волкова, — пред вратами Господними будет, что сказать о себе, — монах сделал паузу. — И еще: доля тех, кто уйдет, будет разделена на тех, кто останется.

Солдаты стали тихо переговариваться. Волков ждал их решения. А брат Семион ждать не стал и продолжил все так же четко и громко:

— Те, кто остается с господином нашим, проводите меня в наш новый дом, что когда-то был винным домом некоего Коллети. Требуется нам навести там порядок. Ибо станет он нашей святой крепостью в этом аду.

Солдаты немного еще посовещались, а потом к Волкову подъехал капитан Пруфф и сказал:

— Люди мои решили, что мы остаемся до окончания контракта.

Волков ему ничего не ответил. Он тронул коня и поехал вслед за монахом, который повел людей в их новый дом.