Читаем Мошенники полностью

Мошенники

Клинг внимательно посмотрел на него. Мейер говорил сейчас о том же самом и почти теми же самыми словами, что и Хэвиленд, но звучало это у него как-то совсем по-другому.

— Я понимаю, что это очень серьезно, — сказал он. — И я буду соблюдать предельную осторожность, Мейер.

— Осторожность — это для вас ключевое слово, — сказал, улыбаясь, Мейер.

— Да, собственно, если говорить по правде, — сказал Клинг, — так этот чертов срок — с десятого июня — может вообще все испортить. Клер, как вы, конечно, знаете, учится в колледже. И может оказаться, что на эти дни придется самый разгар её выпускных экзаменов.

— А вы, небось, уже давно планировали эту поездку? — спросил Мейер.

— Да-а, — неуверенно протянул Клинг, все ещё обдумывая эту чертову дату — десятое июня, которая может войти в столкновение с расписанием Клер, и пытался найти хоть какой-нибудь выход, учитывая при этом и тот случай, если такого столкновения не произойдет.

Мейер с сочувствием покивал головой.

— Наверное, для вас это будет целое событие? — спросил он. — Это первая совместная поездка, я так понимаю.

Погруженный в свои размышления и связанные с этим расчеты, Клинг совершенно машинально ответил, правду, снова не думая о том, что разговаривает сейчас с одним из своих коллег — с полицейским.

— Да, — сказал он. — Мы ведь влюблены друг в друга.

* * *

— Самое паршивое в тебе — это то, — сказал Хэвиленд, наблюдая, как Браун сосредоточенно изучает карточки, — так это то, что ты просто влюблен в свою работу.

— Если не считать сна, то большую часть своей жизни я провожу в этом помещении, — сказал Браун. — Черт возьми, было бы, по-видимому, просто ужасно, если бы при этом я не любил того дела, которым занимаюсь.

— Ничего подобного, ничего страшного не было бы, — сказал Хэвиленд. — Я, например, просто ненавижу работу полицейского.

— Так почему же ты в таком случае не уходишь с этой — работы? — прямо спросил Браун.

— Просто я им необходим, — сказал Хэвиленд.

— Это уж точно.

— Конечно, точно. Да ведь наш отдел и недели бы не просуществовал, если бы я не вел его за руку.

— В таком случае не отпускай эту руку, — сказал Браун.

— Преступность сразу же расцвела бы пышным цветом, — невозмутимо продолжал Хэвиленд. — Город целиком оказался бы во власти мелких жуликов и всякого ворья.

— Роджер Хэвиленд — Защитник Народа, — сказал торжественно Браун.

— Да, я таков, — скромно признался Хэвиленд.

— Послушай-ка, Защитник Народа, — сказал Браун. — Погляди-ка вот на эту анкету.

— А что это?

— Карточка жителя района с уголовным прошлым. — Перед ним на столе лежала картонная карточка, на лицевой стороне которой значилось:

ИМЯ: Фредерик Дойч (клички: Фритци, Датч, Голландец).

АДРЕС: д. 67, 4-я Саут-стрит.

ЭТАЖ: 2-й.

КВАРТИРА: 1”С”.

ИЗМЕНЕНИЕ АДРЕСА: Переехал в отель “Картер”, угол Калвер и 11-й Саут-стрит.

СПЕЦИАЛИЗИРУЕТСЯ: В мошенничестве.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ УЧАСТОК: 87-й.

НАЗВАНИЕ ТЮРЬМЫ: Находится на свободе.

— Ну, как ты смотришь на такого кандидата?

— А что тут смотреть? — спросил Хэвиленд.

— Это профессиональный мошенник, — сказал Браун.

Он подал Хэвиленду картонный квадратик. По старой полицейской привычке тот тщательно осмотрел карточку.

— Она мне ни о чем не говорит, — изрек он наконец.

— А ты переверни и посмотри с обратной стороны.

На оборотной стороне была приклеена фотография довольно молодого сухощавого мужчины, кроме того, был указан его возраст (тридцать один год), рост, вес и особые приметы. В графе “Примечания” было впечатано:

“Молод, но довольно искусен в азартных играх и шулерстве. Приемы меняются в зависимости от обстановки. Работает в одиночку или с напарником, однако, напарника ни разу не удалось задержать. Отсидел по приговору суда 18 месяцев. По отбытии срока выпущен и в настоящее время находится на свободе”.

— Подходит, — сказал Хэвиленд.

— Почему он меня особенно заинтересовал — дело в том, что он, так сказать, мастер на все руки, — сказал Браун. — Вот, возьми, например, обычного мошенника, так тот чаще всего придерживается какого-то одного, хорошо отработанного приема. А этот парень меняет и приемы, и игры. Точно так же, как тот, которым занимается сейчас наш восемьдесят седьмой участок. И должно быть, он очень осторожен — промышляет этим чуть ли не с детства, а влип только один раз. Браун ещё раз внимательно оглядел карточку. — И какой только болван составляет их? Ведь тут нужно было бы по крайней мере указать, где он “ломал” свой срок и на чем именно попался.

— А какая тебе разница? — безразлично поинтересовался Хэвиленд.

— Так должен же я знать, с кем имею дело, — сказал Браун.

— Зачем?

— А затем, что я сейчас собираюсь в отель “Картер”, где, надеюсь, и заберу его.