Мошенники

— Я думаю, что нам следует непременно заглянуть в больницу, — отозвался Карелла. — Который час?

— Половина одиннадцатого.

— Какие у тебя планы?

— Сара просила, чтобы я обязательно вернулся домой к ленчу, — сказал Мейер, пожимая плечами.

— Тогда мы прямо сейчас поедем в больницу. Возможно, там обнаружится что-нибудь, чем мы сможем заняться завтра.

— Не люблю больниц, — сказал Мейер. — В больнице тяжело умирала моя мать.

— Если ты предпочитаешь, чтобы я поехал туда один…

— Да нет, что ты! Съездим вместе. Просто я говорю, что с тех пор терпеть не могу больниц.

Они спустились к стоявшей внизу служебной машине. Карелла сел за руль и включил скорость. Автомобиль двинулся вперед, вливаясь в поток машин.

— Давай-ка быстренько подобьем бабки и прикинем, что мы имеем, — сказал он.

— Давай.

— Чем заняты по этому делу ребята из сегодняшней смены?

— Ди-Мэо проверяет материалы, связанные с ограблением книжного магазина в пятьдесят четвертом году. Согласно имеющимся у нас документам, грабителя выпустили из тюрьмы Кастельвью в пятьдесят шестом, после чего он уехал на родину в Денвер. Так вот, необходимо убедиться, не вернулся ли он случайно сюда. Ди-Мэо, наверное, сейчас проверяет кое-кого из его старых дружков, чтобы заодно выяснить, что те делали в интересующее нас время в пятницу.

— А что еще?

— Он же просматривает все аресты, которые были сделаны при участии Берта, все случаи и задержания, чтобы выявить среди задержанных тех, кто мог сделать что-нибудь подобное. Работы у него хватает, Стив.

— Хорошо. А чем заняты Уиллис с Брауном?

— Уиллис пытается разыскать семью, родственников или знакомых четвертого покойника. Черт возьми, как же его звали?

— Ла-Скала.

— Правильно, — обрадовался Мейер. — Энтони Ла-Скала.

— И почему это среди убитых обязательно должен оказаться итальянец? — сказал Карелла.

— И вовсе необязательно.

— Смотрел “Неприкасаемого”? Если верить этому фильму, они все под конец дают себя застрелить.

— В фильмах, где герой Роберт Стэк, всегда полно трупов. На этот раз фильм был про итальянцев.

— Ну, черт с ним, — сказал Карелла. — Ну, и как — удалось Уиллису выяснить хоть что-нибудь об этом Ла-Скала?

— Пока ничего.

— Просто удивительно, правда?

— Да, странно.

— Темная, должно быть, личность.

— Да ведь все твои соотечественники темные личности, — сказал Мейер. — Неужто ты до сих пор этого не заметил? Хотя бы по “Неприкасаемому”?

— Конечно, заметил. Но знаешь, я там приметил кое-что еще.

— Что?

— Этот Роберт Стэк никогда не улыбается.

— А я однажды видел, как он улыбнулся, — сказал Мейер.

— И когда же это?

— Забыл. Он там как раз убивает очередного подонка. Но что я прекрасно запомнил — он там улыбался.

— Я, например, ни разу не видел, — серьезно проговорил Карелла.

— Ну, так ведь и жизнь полицейского — не сахар, — сказал Мейер. — А знаешь, что я заметил?

— Что?

— Что Фрэнк Нитти всегда носит один и тот же двубортный пиджак в полоску.

— Это как раз и подтверждает мою теорию о том, что преступления себя не очень окупают, — сказал Карелла.

— А актер мне нравится.

— Мне тоже, — Карелла убежденно кивнул. — Но, знаешь, что я тебе скажу? Ведь и его я тоже никогда не видел улыбающимся.

— Да что ты прицепился к ним со своими улыбками. Улыбается, не улыбается, тебе-то что?

— Не знаю. Просто я люблю, чтобы люди иногда улыбались.

— Тогда, пожалуйста, — сказал Мейер. — Улыбка специально для тебя. — Он оскалился, демонстрируя чуть ли не все зубы.

— А вот и больница, — сказал Карелла. — Ладно, прибереги свои улыбки для сестры, которая будет стоять на входе.

На дежурную сестру улыбка Мейера и в самом деле произвела завораживающее впечатление, и она объяснила, как им добраться до отделения, где работала Клер Таунсенд. Однако, реакция врача-ординатора оказалась куда более сдержанной. При низких заработках и огромном объеме работы ему совсем не улыбалось допускать в свое отделение какую-то комичную пару клоунов-полицейских, да еще в такое спокойное воскресное утро. Было ясно, что он собирается дать должный отпор наглым визитерам, но при этом он не учитывал того факта, что дело ему придется иметь не с кем-нибудь, а с детективом Мейером Мейером, который по праву может считаться не только грозой преступного и медицинского мира, но еще и самым терпеливым полицейским, если не во всех Соединенных Штатах, то уж, во всяком случае, во всем городе.

— Нам ужасно жаль, что приходится отнимать у вас ваше драгоценное время, доктор Мак-Элрой… — начал самым любезным тоном Мейер, но Мак-Элрой тоже был не лыком шит и тут же попытался перехватить инициативу.

— Очень рад, джентльмены, что вы так прекрасно понимаете мое положение, — быстро заговорил он. — Поэтому я попрошу вас отложить свой визит на какой-нибудь другой день с тем, чтобы я мог беспрепятственно вернуться к исполнению своих…

— Естественно, мы все понимаем, — принял подачу Мейер, — вам, конечно же, крайне затруднительно проводить при посторонних осмотры, выписывать больным успокаивающее или там слабительное, а также…

— Вы упрощаете обязанности врача-ординатора, — сказал Мак-Элрой.