Москит (том I)

Шок. Просто шок.

Я попытался сделать вдох и не смог, тогда попробовал встать, но мышцы свело спазмом, завалился набок.

– И этот туда же! – проворчала Федора Васильевна и принялась реанимировать меня быстро и жёстко.

Сам не заметил, как дышать начал.

– Сорвалось? – послышался от входа голос Леопольда. – А я ведь предупреждал!

– Ой, да не зуди ты, умник! – отмахнулась от него тётка и похлопала меня ладонями по щекам. – Ну как, очухался?

– Ага, – подтвердил я с некоторой долей неуверенности.

Но нет – и в самом деле очухался.

Сердце бьётся, руки-ноги шевелятся, голова соображает.

Порядок.

– В Эпицентр его надо отправлять! – вынесла вердикт Федора Васильевна.

Леопольд подумал и кивнул.

– Не помешает.

От помощи я отказался, доковылял до раздевалки самостоятельно, а там долго-долго стоял под горячим душем, пока наконец не избавился от противного ощущения озноба. Ещё и занемевшие мышцы размял. Ну а как отогрелся, сразу рванул в туалет. Выворачивало меня наизнанку долго и качественно.

Лаборанта искать не пришлось, он дожидался в коридоре, вот я сходу и спросил:

– И что это было?

Тот вытянул из-под белого халата карманные часы, взглянул на циферблат и уточнил:

– Сильно занят сейчас?

Я пожал плечами.

– Да нет, наверное.

– Тогда идём, тут в двух словах не объяснить.

Отвёл Леопольд меня в свой кабинет, благо время было обеденное и тот пустовал. Лаборант порылся в шкафу и вытянул стеклянный штоф с зеленоватой жидкостью, выдернул из него деревянную пробку, щедро плеснул в обычную чашку и передвинул её мне.

– Пей!

Я принюхался к напитку, уловил запах трав и едва уловимый спиртуозный дух, на всякий случай уточнил:

– Это что?

– Спирт медицинский, на разных травах настоянный. Тебе сейчас в самый раз.

– А себе чего не налил? – насторожился я.

Леопольд рассмеялся.

– У меня рабочий день в самом разгаре! – пояснил он. – Опять же травы там не простые, а сплошь в Эпицентре собранные. Пей!

Мышцы вновь начало тянуть, дышать и то приходилось, прилагая дополнительные усилия, так что я отказываться от выпивки не стал и поднёс кружку ко рту.

– Одним глотком, – предупредил лаборант.

И хорошо, что предупредил. Нет, провалилась в меня настойка на удивление мягко, даже горла не обожгла, но вот в желудке полыхнуло огнём, и выдох оказался очень уж жёстким. Я помотал головой и вытер выступившие на глазах слёзы, хотел было попенять Леопольду на слишком уж высокую крепость пойла, но, когда отдышался, сразу навалилась расслабленность и отступила болезненная ломота, так что просто откинулся на спинку стула и зажмурился.

Тут только пришло понимание, что едва не дал дуба. Если б не вмешательство Федоры Васильевны, наверняка бы и дал. Вовсе даже не факт, что меня с помощью традиционной медицины откачать успели бы.

Лаборант заткнул горлышко пробкой и спрятал штоф обратно в шкаф.

– Даже незначительные нарушения процедуры инициации приводят к разного рода девиациям…

– К чему? – озадачился я, стряхивая приятную расслабленность.

– К отклонениям от нормы, – пояснил Леопольд. – В твоём случае всё достаточно очевидно. Как тебе известно, Спираль проложена таким образом, что интенсивность излучения равномерно увеличивается на южных дугах и остаётся постоянной на северных. И сделано это не только для того, чтобы в случае затяжной инициации соискатели не перескакивали на другой виток, как случилось с тобой. Вот скажи, откуда берётся столь существенная разница между тридцать вторым витком предыдущего витка и первым следующего?

Неожиданный вопрос едва не поставил в тупик, пришлось напрячь память и припомнить лекции по общей теории сверхэнергии.

– Переход с витка на виток носит не плавный, а дискретный характер.

Лаборант глянул в ответ с нескрываемым скептицизмом и вновь спросил:

– А почему?

Но тут уж я расписался в собственном незнании, пожав плечами.

– На южной дуге при движении соискателей в среде с постоянно увеличивающейся интенсивностью излучения происходит прожиг энергетических каналов. На северной дуге этот процесс предельно замедляется, но полностью не прекращается. А вот в случае остановки транспорта или серьёзной потери скорости, инициация срывается. Впрочем, сейчас не об этом. Прожиг энергетических каналов, Пётр. Для тебя важен именно этот момент. Всякий раз в начале очередного витка усиливается воздействие на организм оператора, в результате чего происходит снижение чувствительности и увеличение сопротивляемости.

Я понимающе протянул:

– Ах, вот ты к чему! Хочешь сказать, из-за выхода на десятый виток моя чувствительность ниже эталонной для операторов девятого витка?

Леопольд кивнул.

– Если не вдаваться в детали, то да.

– Но я ведь только-только заскочил на десятый виток! И пятидесяти метров не проехал!

– С этим тебе повезло, – кивнул Леопольд. – Именно поэтому медикаментозными средствами и удалось дотянуть до показателей восемнадцатого румба. А вот на пик витка уже никак не выйти. Не тянешь ты, не хватает чувствительности.

– Вообще – никак? – опешил я.

Лаборант с ответом торопиться не стал, подумал немного, потом сказал:

– Традиционными путями – никак. – Он вновь достал часы и сказал: – Минуту.