Москит (том I)

У меня будто бы петлю с шеи сняли, даже дышать легче стало. Если никого не всполошили не столь уж и громкий выстрел маломощного револьвера, хлопки шаровых молний и сверхэнергетические помехи, получится не только выполнить поручение Альберта Павловича, но и сохранить случившееся в тайне от широкой общественности. Остаётся только придумать, как избавиться от трупа.

Впрочем, не стоило запрягать телегу впереди лошади, и для начала я потянул Юлю в успевшую проветриться комнату. Через открытое окно не доносилось ни встревоженных криков, ни свиста постовых; у меня прямо-таки от сердца отлегло.

– Кто это? – спросил я, указав на покойника.

Прижимавшая к подбитому глазу кружку со льдом Юлия Сергеевна вновь побледнела, но сумела сохранить самообладание и выпалила:

– Понятия не имею! Псих какой-то!

– И чего он от тебя хотел?

Барышню затрясло, она судорожно всхлипнула и пояснила:

– Сказал, что родственникам придётся раскошелиться на выкуп. Велел оставить записку. Даже диктовать её стал. Только начал как-то странно. «Простите за доставленное неудобство» или что-то в этом роде. Чушь какая-то! – Она уставилась на меня. – А ты откуда взялся?

– Шум услышал, – отделался я полуправдой и уточнил: – Знаешь его?

– Нет!

Я потянул Юлю к уже переставшему дымиться телу и потребовал:

– Внимательно погляди!

Та поплыла и плюхнулась на кровать, но ответила вполне решительно:

– Да говорю же тебе: первый раз вижу! Беги звонить в полицию! Нет, стой! Не бросай меня! Просто крикни в окно!

– Сказано же тебе: полиция уже здесь! – пробурчал я, опустился на корточки и вытянул из внутреннего кармана Сомнуса обугленный бумажник и чудом не пострадавшее от моего удара служебное удостоверение. – Этот господин, чтоб ты знала, личный порученец обер-полицмейстера.

Я раскрыл корочки, украшенные золотым тиснением в виде республиканского двуглавого орла, и Юлия Сергеевна замотала головой.

– Бред! Это подделка!

– Прекрати истерику! – потребовал я, ухватил барышню за руку и вложил ей в ладонь кулон – золотую рыбку. – Взгляни-ка!

У Юли от изумления аж подбитый глаз открылся.

– Откуда он у тебя?!

– С трупа Рейса. Его утром застрелили.

Из девичьего горла вырвался сдавленный сип, и я пустился в объяснения:

– Убийство на тебя повесить хотели, вот и подкинули приметную подвеску. Повезло, на осмотр места преступления моего хорошего друга из надзорного дивизиона вызвали, он эту вещицу узнал и незаметно умыкнул.

– Ты всем о нас разболтал?! – пискнула барышня, бледное лицо которой пошло крупными багровыми пятнами. – С ума сошёл?!

– Никому я ничего не разболтал! Не помнишь, что ли, в горсаду случайно встретились на днях? Плечистый такой, с носом картошкой? И вообще, у тебя о другом голова болеть должна!

Юлия Сергеевна принялась машинально расправлять полы халата, затем как-то очень уж отстранённо произнесла:

– Туда этому подонку и дорога…

– Кому именно?

Барышня подняла на меня взгляд васильковых глаз, потом взяла кружку с замороженной водой и вновь приложила ту к лицу.

– Эрнесту! – произнесла она, будто выплюнула. – Но и этого пусть с собой в ад забирает! Что происходит, Петя? Зачем порученцу обер-полицмейстера убивать магистра психологии? Зачем сваливать всё на меня?

– Думаешь, Рейс мало нагрешил? – хмыкнул я. – А ты просто на роль козла отпущения лучше всего сгодилась. Ничего личного. Наверное.

Юлия Сергеевна надолго замолчала, потом уже совершенно спокойно спросила:

– И что ты собираешься делать?

С улицы так и не доносилось ни криков, ни отголосков сирен, я встал с кровати и выглянул в окно. Там – тишина и спокойствие. Кумушки и те давно разошлись.

– Не хочется оказаться замешанным в убийстве полицейского чина, – осторожно произнёс я некоторое время спустя, подув на обожжённую руку. – Оправдать – оправдают, но житья потом точно не будет.

– И вся подноготная выплывет, вся эта грязь… «Новинское время» как пить дать тиснет статейку с каким-нибудь гадким заголовком! Меня родные поедом съедят! Домой отзовут, а я не хочу. Понимаешь? Не хочу!

– Не о том беспокоишься, – подлил я масла в огонь. – Могут ведь решить, будто этот типчик захотел выслужиться и в нарушение всех регламентов явился сюда произвести арест убийцы, а я его того… на тот свет спровадил. Алиби у тебя на сегодняшнее утро есть?

Юлию Сергеевну затрясло, и она обхватила себя руками, нехотя признала:

– Да какое ещё алиби с моей простудой? Весь день в кровати провалялась. Одна.

Вот это «одна» прозвучало с некоторым даже укором, но развивать тему барышня не стала, нервно вскочила с кровати и окинула взглядом учинённый разгром. Вновь посмотрела на изуродованный труп, и девичье лицо едва ли не позеленело. Юля подскочила к окну и высунулась наружу, принялась жадно вдыхать уличный воздух.

– Сможешь избавиться от тела, если решим не звать полицию? – спросила она, отдышавшись.

Вопрос неожиданностью не стал, и всё же я помедлил с ответом, для виду поколебался и лишь после этого уже без всякого лицедейства испустил тяжёлый вздох.

– Попробовать можно.

– Попробовать?! – Юлия Сергеевна резко развернулась от окна и спросила: – А если нас поймают?