Москитолэнд

ДОРОГОЙ МАДАГАСКАР

«– Я не знаю, как с тобой попрощаться, – сказала Мим, глядя в потрясающе офигенные глаза Бека Ван Бюрена

– Знаю, – ответил Бек потрясающе офигенным голосом».

Как тебе, Мим? Это для моих мемуаров – «Правдивая история офигенного Беккета Ван Бюрена». Не слишком надуманно? Ладно, а если так:

«– Я не знаю, как с тобой попрощаться, – сказала она.

– Знаю, – ответил он».

И боже, Мим, я тоже не знаю. Совсем не знаю как…

Но я тут подумал…

По дороге сюда Уолт показал мне фотографию. Он со своей мамой на фоне «Ригли-филд», и не в курсе, видела ли ты ее, но, Мим, парнишка там такой счастливый! Будто ему вручили пожизненный запас «Маунтин Дью», вот настолько счастливый. И возможно, его мама умерла, но вдруг нет? Как бы там ни было, если у Уолта где-то есть родные, я намерен их отыскать. До Чикаго путь неблизкий, но, думаю, Дядя Фил справится. Ты нашла свой дом. Теперь черед Уолта.

Вчера я пообещал не покидать тебя молча. Пожалуйста, поверь, когда я скажу, что сдержал обещание. И хотя я все еще понятия не имею, как с тобой попрощаться, зато знаю одного потрясающе офигенного персонажа, который хотел бы попробовать еще раз. Так вот:

«– Я не знаю, как с тобой попрощаться, – говорит она.

– Знаю, – отвечает он.

Они сидят рядом, пытаясь найти несуществующие слова. И у нее получается:

– Может, это просто не должно быть… твердым “прощай”, понимаешь?

Он смотрит на нее, недоумевая, чем же заслужил такую удачу.

– А каким, жидким?

– Ну да. Я предпочитаю жидкие прощания твердым.

– Так и быть, – говорит он, легонько целуя ее в лоб. – Когда придет время, ты получишь свое жидкое „прощай“».

КОНЕЦ

С ЛЮБОВЬ,

АФРИКА

Р.S. Уверен, ты уже и сама догадалась, но я вроде как угнал твой грузовик. Чтоб ты знала, чувствую себя засранцем. Пожалуйста, не выдвигай обвинений. Я расплачусь с тобой на игре. Что подводит меня к главному…

Р.Р.S. Твое жидкое прощание на следующей странице…

Едва дыша, переворачиваю страницу и вижу расписание игр «Редс» на будущий год. Один матч обведен: открытие сезона, «Редс» против «Кабс». А рядом всего два слова красным: «Запомни рандевувски!»

Я представляю Уолта с мотыльком в бутылке, Бека с камерой на шее, и мы стоим втроем возле статуи какого-то древнего бейсболиста, ставшего нашим маяком. Сезон открывается в начале апреля, и вдруг кажется, что до весны еще так невыносимо далеко.

– Ты в порядке, Мим?

Поднимаю взгляд и думаю, давно ли Кэти тут стоит.

– Да, – говорю, запихивая программку в рюкзак. – Нашла ключи?

Она звенит связкой:

– Они все время валялись в сумочке. Ну что? Как насчет китайской еды?

Я цепляюсь большими пальцами за лямки рюкзака и вместе с ней спускаюсь по каменным ступенькам.

– Может, лучше мексиканской?

– Если честно, мне уже все равно какой, лишь бы побыстрее. – Кэти откидывает крашеный локон с лица. – Иззи проголодалась. И, кстати, нам, вероятно, придется разбить дорогу на два дня, половину сегодня, половину завтра, я в последние дни быстро устаю.