Московская хроника 1584-1613

Московиты советуются о том, кто должен стать царем. На следующий день они все собрались в открытом поле за городом на той стороне, где не было осады, чтобы всеми сословиями держать совет, кого из знатных вельмож избрать новым царем. Пока один подавал голос за одного, другой — за другого и так далее, из толпы вышли несколько человек и сказали: в самом высоком сословии князей (откуда по справедливости должен быть избран царь) нет никого, кто мог бы похвалиться и сказать, что он выше и знатнее, чем кто-либо другой. Если мы сейчас выберем одного из них царем земли нашей, другие тотчас же начнут его ненавидеть и тайно преследовать, ибо никому не охота кланяться и подчиняться себе равному, в чем мы сами наглядно убедились на примере Бориса Федоровича Годунова. Если бы его не считали недостойным такой чести и оставили его при короне и скипетре без преследования, то нынешние несчастья и бедствия не постигли бы нашу землю.

Поэтому мы полагаем, что разумнее будет избрать совсем чужого вельможу, который был бы прирожденным государем по отцу и по матери и не имел бы себе равного в нашей земле. Ему должны будут по справедливости покоряться и повиноваться как вельможи нашей земли, так и мы, остальные. Что касается теперешнего Димитрия, то всякому хорошо известно, что он вор (Woor), обманщик и прельститель, что он был в Белоруссии школьным учителем и слугой у попа и что ему больше приличествуют вместо короны и скипетра виселица и колесо. Если теперь все вельможи в христианском собрании намерены согласиться на это, тогда нам нужно будет подумать об условиях, при которых мы проведем эти выборы, и на что обратить особое внимание, для того чтобы мы остались при своих правах, обычаях и нравах, при своем богослужении и т. д. и нам не навязали бы никаких новшеств, а также — на что еще нужно и желательно обратить внимание для блага нашей земли и всех нас. Пусть вельможи незамедлительно объявят нам, что они, по их лучшему разумению, думают об этом.[384]

Московиты сообщают королю, что они избрали царем его сына. Тогда все сословия закричали, что такое мнение и решение хороши, и разумно будет последовать им, после чего все вернулись в согласии и радости в город, заключили перемирие с Жолкевским, полководцем короля, известили его о своем намерении и отправили своих послов под Смоленск к королю сообщить его величеству, что они решили избрать своим царем его сына Владислава и усерднейше просят его величество, чтобы он милостивейше дал свое согласие и одобрение и помог бы им способствовать и содействовать всему, что необходимо для полного завершения и благополучного окончания всего этого дела, дабы они как можно скорее опять получили постоянного государя, и тем самым от междоусобицы, кровавой войны и разорения страны вернулись, наконец, снова к благодетельному миру и спокойному состоянию.

Король дал послам благоприятный ответ, очень благосклонно отнесся к этому делу, послал своего доверенного к полководцу Жолкевскому под Москву и дал последнему все полномочия и права вести переговоры с московитами, как он найдет это лучшим и как будет удобнее и приличнее всего. Его величество присовокупил к этому обязательство одобрить и безоговорочно выполнить все то, о чем Жолкевский условится с московитами и в чем он им поклянется. Только два пункта должны быть оговорены и соблюдены, а именно — что сына его величества ни в коем случае не перекрестят, не обратят в московитскую веру, что при его дворе будут и поляки, ибо одним русским его королевское величество не может доверить своего сына. В свою очередь, русским оставят и сохранят в неприкосновенности их религию, нравы, обычаи, законы и суд, и при сыне его величества они будут преуспевать и благоденствовать, а не слабеть и хиреть.

Условия принимаются и закрепляются клятвой. Этими условиями московиты были очень довольны и удовлетворены, затем обе стороны поклялись: московиты — в том, что они примут и признают господина Владислава своим государем и будут почитать его и соблюдать ему верность, если он будет соблюдать условия договора, а Жолкевский поклялся за королевского сына, господина Владислава, что упомянутые статьи тоже будут нерушимо соблюдаться, а Владислав прибудет скоро сам, примет царство и станет управлять.[385]

После того как это было завершено, Жолкевского с его слугами и военными чинами отвели в царский дворец в Москве, отменно угостили и почтили богатыми дарами, а после этого его и прислугу поместили в особые палаты, чтобы он в Кремле представлял царя, остальные же вернулись снова в лагерь к своим. Затем наступил добрый мир между поляками и московитами, последние ходили в лагерь к полякам, а поляки в город, они вели друг с другом всякие дела, и было между ними большое согласие и единение.[386]