Московская магия. Темное Сердце

Отец Илларион мог и отмахнуться от моей просьбы, но всегда оставался вариант – действовать в одиночку. Забраться в глухомань, подальше от людей и снова нырнуть в иллюзорный мир подсознания. Если тварь где-то засела, то только там. Пусть в прошлый раз мне помогала Василек, но технологию я заполнил. Должно получиться. По большому счету, помощь Церкви нужна только для подстраховки. Если проиграю, то голодная тварь вырвется на свободу, и пострадают невинные люди. Я хорошо запомнил чувство беспомощности, пока смерч копошился в моих внутренностях, пробираясь к сердцу. Не следовало оставлять ему шансов, а церковники должны были справиться. Тоскливая ситуация, но другого выхода я просто не видел.

В мире все поменялось, и поменялось очень резко. Эти изменения выбивали из колеи душевного равновесия даже самых спокойных. Работа на контору добавила мне седины. В последнее время я вообще сильно сдал. Много всего навалилось. И Эльвира. И вселившийся демон. Последней каплей стал придурошный мужик с ружьем. Хуже всего, что все это происходило не только со мной. Проблем хватало и у родственников, и у друзей. Взять хотя бы Черного с его нулевым даром и встряской на любовном фронте.

В такой ситуации невольно почувствуешь себя немножко брошенным. Исподволь накатывало ощущение, что никому ты не нужен со своими страхами и сомнениями. Напарник занят церковными делами, и не вылезает из телевизора. На Женьке вся Академия держится, и я вообще не представляю, когда она спит. Коста считай взял на себя все конторские дела, и хотя для простого боевика он неплохо справляется, заметно, что это не его профиль. Не до меня ему сейчас. Про Макарова вспоминать не хотелось вовсе. Отношение у деда было как к лабораторной крысе – сдохнет, не сдохнет? И если сдохнет, то как быстро? В общем, все заняты своими проблемами.

Невеселые размышления пришлись мне по вкусу. Я сидел на лавочке, и целенаправленно, но безрезультатно себя жалел. Умные мысли в голову не забредали. Ну, не с матерью же мне советоваться, в самом деле?! Тем более что она опять уехала в командировку…

– Я смотрю, у тебя сеанс психоанализа проходит? Сидишь злой, бормочешь чего-то. Может, я пока еще погуляю? – Незаметно подкравшийся священник по-доброму улыбнулся, и вместо приветствия протянул мне здоровенное эскимо на палочке. – От тебя такие волны идут, что просто страх и ужас. На вот, пока весь парк не всполошил.

Подтаявшее на жаре мороженное оказалось невероятно вкусным. Уплетая за обе щеки прохладную сладость, я рассказывал Игорю о своих печалях, параллельно стараясь не уделаться с головы до ног. Получалось плохо, но пальцы я облизывал с неменьшим удовольствием.

– Мне кажется, тебе просто нужно отдохнуть. – При всех своих недостатках, служитель матушки-Церкви прекрасно умел слушать, и говорить начал только когда иссяк мой словесный поток.

– И как вы себе это представляете? – Запал у меня кончился, как, впрочем, и мороженое. Мы прогуливались вдоль набережной и мирно беседовали о том, о сем, периодически возвращаясь к теме разговора. Одетый в черную рясу священник в компании наголо бритого подростка привлекал множество любопытных взглядов. Впрочем, отец Илларион оказался привычен к такого рода вниманию, а я слишком увлекся разговором, что хоть как-то реагировать.

– У тебя нелегкий период, Саша. Как и у всех нас. – Прежде чем я успел возразить, Игорь спешно уточнил: – Возможно, твой случай выделяется из общей массы, я не спорю. Но разбираться тебе придется самому. И не потому, что тебя, как ты выразился, 'кинули' все вокруг, а потому, что по большому счету никто не знает как тебе помочь. Несмотря на большое личное могущество, люди периодически ошибаются. И Макаров, и Евгения – они всего лишь люди, не забывай об этом. Будь у них ответы на твои вопросы…

– Ошибаетесь! – Я перебил Игоря.

Священник говорил правильные вещи, и в то же время то ли слегка лукавил, то ли не понимал, как и остальные. Из моих слов ясно следовало, что где-то там – в подсознании, Ящеру угрожает смертельная опасность. В эту самую секунду мое звериное 'я' в одиночку сдерживало демона. Он тянул время, расплачиваясь за отсрочку собственной жизнью.

Все началось в парке, в момент вознесения Эль. Человек сдался, зверь – нет. И теперь Ящеру предстояло расплачиваться за мою трусость, а я не мог прийти ему на помощь, потому что ни Макаров, ни Василек не понимали, что значила такая потеря для оборотня. С их точки зрения обмен личной звериной шизофрении на ослабление демона Эль – сделка более чем приемлемая. Они не собирались рисковать Сашей, а я с каждым днем все сильней ощущал пятно ущербности в глубине души. Платой за трусость стало медленное отмирание лучшей моей половины. Зверь оказался стократ порядочней человека, и это давило на совесть. Давило все сильней.

Наверное, только Волков смог бы меня понять, и посоветовать что-нибудь дельное. Но майор пропал, и внутреннее чутье подсказывало, что пропал навсегда. Объяснять Игорю свои более чем смутные догадки я не собирался, и просто попросил: