Московская Русь: от Средневековья к Новому времени

Венчание и помазание Федора Иоанновича на царство проводили по новому ритуалу, очень торжественно и при большом стечении народа, превратив его во всеобщий праздник. Новый царь казался особенно милостивым и добрым после правления своего отца: прекратились казни и убийства, конфискации и грабежи, опалы и ссылки. Политика государства стала более логичной и последовательной — она была направлена на успокоение и восстановление страны. Несколько ослабло налоговое бремя, чему способствовал довольно длительный мир. Положение России стремились укрепить путем заключения договоров с соседями и возведением крепостей на границах. На западе, в Смоленске, собрав воедино почти всех строителей государства, воздвигли огромную каменную крепость. Были укреплены и московские посады: по линии земляного вала со рвом поставили каменную крепость под руководством архитектора Федора Коня (Белый город), а позже, снаружи от него, провели еще одно кольцо деревянных стен и рвов (Земляной город). Построили крепости на юге (в их числе Царицын, названный так в честь Ирины Годуновой) и в Сибири. Сибирская дань рекой потекла в страну, быстро выравнивая ее финансовое положение.

Федор не имел большого военного опыта, но сумел вернуть часть потерянного после Ливонской войны: в 1595 г. возглавленная им армия отвоевала у шведов ряд прибалтийских городов (но важнейший, Нарва, остался у врагов). Хотя основные силы приходилось держать на границе со Швецией, где военные действия не прекращались, царь и его воеводы не испугались в 1598 г. огромной армии крымских татар во главе с ханом Казы-Гиреем и, собрав оставшиеся полки, успешно отразили нашествие: врага испугал мощный огонь артиллерии со стен Москвы и из временной полевой крепости (гуляй-города).

Укрепило государство и возведение московского митрополита в сан патриарха (сложные переговоры об этом велись под руководством Бориса Годунова). Получив его, глава Русской Церкви был отныне независим от патриарха Константинопольского, которому раньше формально подчинялся. Первым «патриархом всея Руси» стал Иов (1589 г.), преданный царской семье, обязанный ей возвышением (его отличал еще Грозный) и тесно связанный с окружением Годуновых. Патриархия стала надежной опорой трона, контроль над ней со стороны царя сохранился и даже упрочился.

БОРИС ГОДУНОВ

Годуновы: «путь наверх»

Управление страной при царе Федоре сосредоточилось в руках рода Годуновых. У них был опыт жизни в кругу семьи Грозного, связи со служившими ему дворянами («двором») и с приказной средой. Энергичные, молодые, преданные царю лично, Годуновы наполнили Боярскую думу, контролировали главные приказы (Конюшенный, Большого дворца, Казенный, Разрядный), отвечавшие за царское хозяйство, сбор налогов, финансы, армию и раздачу поместий, а также внешнюю политику. Среди Годуновых были не только опытные царедворцы (Борис Федорович, брат Ирины и, следовательно, царский шурин), но и исключительно честный казначей, управлявший хозяйством (Григорий Васильевич, в прошлом дядька царевича Федора и самый близкий ему человек), дипломаты (Степан Васильевич), смелые военачальники (Иван Васильевич), и другие. Они стали надежной опорой царя и в дни мира, и на войне.

К концу недолгого правления Федора особое влияние при решении государственных вопросов приобрел царский шурин, Борис Годунов. Он встал во главе Боярской думы, возглавил Земский приказ и неслыханно обогатился. Его чины могли вызвать зависть в самом древнем боярском роду: он владел высшим, очень редко присваивавшимся титулом царского слуги, который (впервые в истории России) совмещал с титулом конюшего боярина. В 1590-х гг. у него был уникальный, ни до, ни после невиданный титул: «царский шурин и правитель, слуга и конюший боярин и дворовый воевода и содержатель великих государств — царства Казанского и Астраханского». В переговорах с иностранными государствами, которые он пытался вести самостоятельно, Годунов, по сути дела, уже называл себя правителем страны.

Подобное возвышение кажется удивительным: всего полвека назад Годуновы были буквально ничем — обедневшим и вымирающим родом. Однако во время опричнины взлеты и падения были поистине головокружительными. Отец Бориса Годунова преданно служил Грозному: как постельничий, он отвечал за каждодневный быт и, отчасти, безопасность царя. Должность была не особенно почетной, но крайне важной: ближайшее окружение во все времена влияло на придворные назначения, а при подозрительном Иване IV этот пост в его личном окружении значил особенно много. Когда же Годуновы сблизились с другим любимцем Грозного, хрестоматийным злодеем и палачом Малютой Скуратовым-Бельским, их влияние еще возросло.