Московские джунгли

Спустя два месяца после визита к ведьме Аня сообщила Алене, что встретила мужчину своей мечты. Это крупный дальневосточный бизнесмен, он женат, но собирается развестись. Он снял для Ани шикарный пентхаус, купил машину, оплатил услуги водителя и каждый месяц сбрасывал ей на карточку солидную сумму. И он был симпатичный и относительно молодой – сорок восемь лет. Казалось бы, лакомый кусочек. Но был один изъян. Бизнесмен был алкоголиком.

– Просто работа у него нервная, вот и расслабляется по вечерам, – легкомысленно смеялась Аня. – Он же не блюет в коридоре, не ловит глюки, что вы все так всполошились. Никаких проблем!

Но проблемы были. Аня начала выпивать с ним. Сначала пара бокалов вина за ужином. Ничего страшного. Потом – уже бутылку на двоих. Потом – больше. А в один прекрасный день агент сказал, что ему трудно пристраивать на съемки Аню, потому что клиенты жалуются на ее отекшее лицо и помятый вид. Аня была девочка горячая, поэтому немедленно послала агента в жопу. Моделинг теперь был для нее скорее развлечением, а не хлебом насущным. Да она теперь на педикюр тратила больше, чем зарабатывала за день модельной работы.

Алена видела, что Аня катится в пропасть. Но поделать ничего не могла. И не тот у Ани был характер, чтобы прислушиваться к чьему-то мнению. Она скатилась очень быстро. Буквально за полтора года растеряла свежесть и то особенное эльфийское очарование, за которое бизнесмены и любят моделей. У нее начались депрессии. Она все чаще позволяла себе истерические выходки.

Только один человек мог справиться со спивающейся красавицей. Этим человеком был ее водитель Валерик, простой бесхитростный парень. Влюбился в свою начальницу. Все это замечали, кроме самой Ани. Хвостиком за ней ходил. Парень он был видный. Даже, пожалуй, красивый. Высоченный, синеглазый, с растрепанными русыми волосами. Но с маленькой зарплатой, что автоматически делало его невидимкой в модельных кругах.

Однажды Аня потерялась. Пошла на какую-то вечеринку, выпила лишнего, с кем-то поссорилась и ушла в ночь. На ней было кружевное коктейльное платье и норковая накидка, довольно пафосная, но совершенно не греющая. А на дворе – мороз минус десять. Сумочку с деньгами, документами и телефоном она забыла на вечеринке.

Бизнесмен отнесся к ее исчезновению философски.

– Погуляет и вернется, куда она денется, – сказал он, когда встревоженные Анины подружки ему позвонили.

– А если насмерть замерзнет? А если ее ограбят и изнасилуют?

– Не замерзнет! А ограбят – ну отберут манто, подумаешь. Новое ей куплю, еще дороже. А изнасилуют – от нее не убудет. Сдаст потом анализы и будет полгода в презервативах трахаться, – и хохотнул утробно.

А вот Валерик всю ночь Аню искал. И под утро нашел-таки – заплаканную, без норковой накидки и в каком-то дешевом баре, куда ее пустили погреться. Аня когда его увидела – бросилась на грудь и рыдать начала, в голос. Валерик ее на руках отнес в машину. И повез к себе домой, в скромную съемную однушку в Митино. Набрал для нее ванну, накормил блинами, отпоил крепким чаем, уложил выспаться. Бизнесмен не искал ее даже с утра. Был уверен, что с такими, как Аня, ничего не случается.

Утром выспавшаяся, порозовевшая Аня, которой вручили шипучий аспирин, свежий апельсиновый сок, крепкий кофе и жирный гамбургер, крепко призадумалась. Она впервые рассмотрела мужчину, который сидел напротив нее и встревоженно расспрашивал о ее самочувствии, – своего водителя Валерика.

Из-за нее, занявшей его постель, он остаток ночи провел в неудобном кресле.

Он выглядел уставшим. Но не жаловался.

Вот ее бизнесмен, которого она тщетно прочила в мужья («Я обязательно разведусь, просто нужно немного времени все устаканить с документами!»), был ужасным нытиком. Чуть только температура его тела поднималась выше тридцати семи, как он начинал играть в умирающего – гонял ее то в магазин за грейпфрутами, то в аптеку за какими-то новомодным немецким порошком, то просил почитать ему вслух скучнейшую политическую прессу, то поменять холодный компресс на ее лбу. Была однажды ситуация – они оба страшно загрипповали. У обоих была высокая температура и ломота в костях. При этом бизнесмен лежал в постели, Аня же варила для него куриный бульон, который он еще смел критиковать («Моя жена делала более прозрачный! Это был настоящий эликсир здоровья!»).

Да и другие мужчины ее не баловали. То есть ей дарили цветы, вывозили ее на престижные курорты, иногда покупали ей дизайнерские сумки или побрякушки с драгоценными камнями… Но никто никогда о ней не заботился. Подарок красивой женщине – это была часть этикета, их привычного образа жизни. Красивая женщина – это ресурс. Ресурс надо подкармливать.

Валерик был другим.

Но Аня отогнала эти мысли прочь. Водитель Валерик. С зарплатой в тысячу долларов и курткой, купленной на Савеловском рынке. Валерик, который к праздникам покупает крымское вино и дешевую красную икру в жестяных баночках. Валерик, который и мира-то не видел, если не считать миром его дачу в Салтыковке. Аня списала свои мысли на пьяную сентиментальность.