Московские эбани

Виктория провела гостей в Митину комнату. Посидите здесь пока, попросила она, даже не обратив внимания, что Вадим тоже смешно растрепан: взбитая в пух лысеющая, по краям давно нестриженая шевелюра, красный галстук заброшен, словно шарф за плечо... Былая тургеневская бородка теперь отросла и торчала в разные стороны.

Едва они оказались в комнате Мити, Вадим по-хозяйски принялся выставлять бутылки из огромной туристической сумки на письменный стол вокруг компьютера.

- Боже, неужели вы все это намереваетесь выпить?!

- Не хватит - сходим. - По-деловому ответил ей Вадим.

Ей захотелось закричать, выгнать его из своего дома, чтобы больше не морочил ей голову своими "бенефисами". Но Вера такими радостными урывками то кидалась с объятиями к ней на шею, то оглядываясь на сопровождавших её мужчин, протягивала к ним руки, словно пыталась познакомить, чувствовалось что сердце её трепещет и слов нет, что Виктория успокоила её и сказав, что она со всеми знакома. Откланялась и пошла в свою комнату, где сидела журналистка-феминистка.

- Вы знаете, я вам доверяю. Пишите, что хотите, но не делайте из меня загнанную в угол дуру, ищущую все причины своих проблем в том, что она женщина. - Сходу предложила Виктория.

- Конечно, вам хорошо говорить, - вздохнула та в ответ. - К вам уже мужики не пристают с сальными улыбочками.

- Пристают! Пристают! - ворвался в комнату Вадим. - Вот я пристаю: пошли пить! - и бесцеремонно взяв девушку за плечи, попытался переместить её в другую комнату. Но девушка закрутилась волчком и как-то быстро исчезла из поля зрения Виктории, было слышно, лишь как хлопнула входная дверь.

- Что вы делаете?! Вы мне портите имидж! Да что вы, с ума, что ли, сошли?! - зашипела Виктория на Вадима. - Сорвали интервью!

- А... Я важней. - Отмахнулся он.

- Это почему?

- Потому что - гость.

- Но ведете себя, как хозяин!

- Ты мне не рада? - вытянула тоненькую шейку Вера из-за двери.

- О чем речь?! Конечно же - рада.

- А мне? - Нагло спросил Вадим.

Виктория уставилась на него в ответ, словно потеряла дар речи.

- Иван! Иван! Неси красное! Я знаю, такие женщины любят красное вино! - Заорал Вадим на всю квартиру.

- Несу, несу. - Откликнулся Иван из другой комнаты. - А может, сюда переместимся? - По-хозяйски оглядев более просторную комнату Виктории, предложил он.

- Что они тут намериваются делать? - с ужасом обратилась Виктория в Вере.

- Не переживай. Сейчас винца выпьешь, успокоишься. Мы ненадолго. Ко мне завтра с утра ученик придет. Я ведь уроками английского теперь зарабатываю.

- Да ты с ума сошла! Как ты после такого будешь преподавать?

- Ой, да что ты меня учишь жить! Меня и без того дочка жить учит. Такая правильная стала все, что не сделаю - ей не так. Я устала уже. Я хочу, хоть немного, забыться от этих заработков. И от того, что нельзя выходить на улицу, не накрасив губы... Знаешь, как Танька за мой следит?! Не поймешь - кто из нас дочь, кто мать. Все, что не одену - все ей не то. Прямо у дверей осматривает и со скандалом переодевает. Не модная я ей стала. Прям, надзирательница какая-то.

- Подвинься. - Коротко прервал её Иван, перетаскивающий тем временем с Вадимом бутылки и закуску из Митиной комнаты, в комнату Виктории.

- Вы что?.. - прошептала Виктория, столь выразительно метнув взгляд на Ивана, что Вера поняла и без продолжения вопроса.

- Да нет... Так... Легкие игры. Просто предложил Иван тебя навестить... Вот посмеялась с мальчишками, пока от парковки к твоему дому шли. Посмеялась и помолодела...

Тут Виктория увидела, что весь её журнальный столик плотно уставлен бутылками:

- Люди! Да вы что?! - но голос её, словно глас Иова, остался неуслышанным.

Через пол часа хорошее французское вино развеселило и её. Виктория уже с юмором смотрела на происходящее в её квартире. Гостей было всего трое, но казалось - все десять. Поскольку их присутствие наблюдалось одновременно везде, - не говоря про комнаты, - и в туалете и в ванной и на кухне, на балконе, в коридоре, даже под столом валялся чей-то свитер, а под холодильник почему-то спряталась их пачка сигарет, которую с трудом обнаружили и выцарапали оттуда.

- Ну... вот видишь, вот видишь как хорошо! - Не унималась Вера, Значит, не совсем от родины отвыкла.

Еще через час Виктория утихомирилась окончательно и, казалось ей, что смотрела на происходящее взглядом всепонимающего Будды. Ничто больше не возмущало её - ни заходящаяся басистым хохотом, а то гордо вскидывающая голову, словно юная Кармен, Вера; ни, развалившийся слишком вальяжно на купленном им диване, и как-то покровительственно искоса поглядывавший на неё Вадим; ни Иван, декламировавший свои стихи с подвыванием Есенина.

Лишь раз, вспомнив про то, как Есенин сбросил бочку с керосином с третьего этажа на бабулек во дворе, Виктория напряглась, когда он вышел на балкон. Хотела возмутиться, тем, что он мочится на двор с высоты, но решила, что если она сделает вид, что не заметила его якобы авангардной акции, насолит ему больше чем, если раздует из этого скандал. Все равно уж ничего не изменишь.