Московские градоначальники XIX века

Уже 24 августа, в преддверии Бородинского сражения, Голицын повел в бой приданные ему войска, о чем на следующий день главнокомандующий Кутузов доносил Его Императорскому Величеству: «Армии ввел я в позицию при Бородине в ожидании сил неприятельских на себя. 24 числа с отступлением арьергарда к Кор-де-Баталь, неприятель предпринял направление в важных силах на левый наш фланг, находящийся под командою Князя Багратиона. Видев стремление неприятеля главнейшими силами на сей пункт, дабы сделать таковой надежнее, признал я за нужное загнуть оный укрепленным прежде сего возвышением. С 2 часов пополудни и даже в ночи сражение происходило весьма жаркое; и войска…в сей день оказали ту твердость, какую заметил я с самого приезда моего к армиям»[108].

Неприятель, которого Кутузов не называет, — дивизионный генерал, князь Юзеф Понятовский, который вместе с приданным ему 5-м армейским корпусом войска Великого герцогства Варшавского решил испытать на прочность левое крыло русской армии. Тот самый Понятовский, что в 1794 году, в первой для Голицына войне, командовал дивизией на стороне Костюшко. В корпусе Понятовского было в полтора раза больше человек — 10 тысяч и в четыре раза больше орудий — 50. Далее в рапорте Кутузов отмечает войска Голицына: «Вторая же кирасирская дивизия должна будучи даже в темноте сделать последнюю из своих атак, особенно отличилась, и вообще все войска не только не уступили ни одного шага неприятелю, но везде поражали его с уроном с его стороны. При сем взяты пленные и 8 пушек, из коих 3 совершенно подбитые, оставлены на месте»[109].

Голицын на протяжении всего боя находился в гуще сражения, разорвавшимся рядом с ним снарядом под ним убило лошадь, его адъютанты были ранены. Но самого генерала вражеская пуля миновала. Он получил благодарность Кутузова.

А ранним утром 26 августа началось Бородинское сражение. И вновь Наполеон основной удар направил на левый фланг русских войск. И снова Голицыну пришлось быть в гуще событий, отражая натиск французской армии.

Адъютант генерала Милорадовича Федор Глинка был непосредственным участником боя и одаренным литератором. В конце 1830-х годов увидели свет его «Очерки Бородинского сражения», названные Белинским «единственной книгой на русском языке, в которой один из величайших фактов отечественной славы рассказан так живо, увлекательно и так общедоступно!». Подвигам князя Голицына отведено в этой книге особое и почетное место. Первый эпизод иллюстрирует кровопролитный бой за Семеновские флеши, впоследствии названные Багратионовыми, так как именно их обороняла армия Багратиона: «Посмотрим еще вокруг себя. Вот 1-й корпус кавалерии генерала Нансути; он занимает пространство между войсками Нея и одним пехотным каре против сожженной деревни. Этот корпус… бьется с полками кирасир русских, которые еще раз пытаются отнять позицию при деревне Семеновской. Какая картина! Реданты Семеновские на минуту захвачены французами. Кутузов тотчас велит поставить новую боковую батарею в 25 пушек. Она приведена в соединение с другими и, крестя поле, режет французов продольными выстрелами по фронту и в тыл. Ядра пронизывают ряды. Между тем реданты опять в руках русских, и вот Мюрат мчится впереди, и за ним целый разлив его кавалерии. Он наезжает прямо на реданты, а Голицын с кирасирами объезжает его прямо сбоку и в тыл. Как они режутся! Какая теснота! Конница топчет раненых; трупы дробятся под колесами артиллерии. Живые конные стены сшибаются, трещат и, под грозным гулом пальбы, при страшных криках, среди лопающихся гранат, без памяти хлещутся палашами и саблями. И вот (я боюсь, чтобы вы не закричали ура!) наша конница расшибла французские эскадроны: они мешаются, кружатся, бегут… Один между ними не хочет бежать!.. Конь под ним крутится. Блестящий всадник кличет, машет саблею. Ко мне, французы! ко мне! Напрасно! Он окружен чужими… Палаш и сабля русские висят над воином в фантастических одеждах, его узнали: это он! Король Неаполитанский! Его ловят, хватают!.. Слышите ли радостный крик: Он наш! он наш! Король в полону! Ближняя пушка, разгоряченная пальбою, со страшным треском лопается, осколки и клинья летят дугами вверх, зарядный ящик вспыхивает, и черный клуб дыма с комами взбрызнутой земли застеняет от глаз все частные явления»[110].