Московские каникулы

– Потом бац, ты в Москве, и я тебе поперек дороги. И невероятная везуха – тебя не пускают в гостиницу. Да здравствуют наши идиотские порядки, они же беспорядки!

Лучана приподнялась и посмотрела Грише в глаза, в упор посмотрела:

– Ты мне признаешься в любви, это так?

– Около того.

– Около любви, – вздохнула Лучана, – подобное у меня впервые, но это, наверно, тоже неплохо?

– Мы когда-нибудь выпьем? – Гриша взял сумку, которую только что принес, и принялся доставать из нее бутылки.

Лучана вскочила с постели, она тоже пришла в отличное настроение, забыла про исчезнувшие паспорт, билет и деньги, забыла этот неудачный, тягостный день.

– Выпьем! Но сколько тут бутылок, это все для нас двоих?

– Не волнуйся, если не хватит, – заверил Гриша, – я сбегаю и принесу еще!

Как обычно, без предупреждения в комнату вплыла Дуся:

– Шлепанцы-то верните владельцу! – Оглядела стол, причмокнула, вздохнула: – Пойду готовить салат из свеклы. Делюсь секретным рецептом: отвариваю свеклу, мелко шинкую, добавляю растительного масла, немножко изюму, сладкого яблочка, естественно тоже мелко нарезанного, и ломтик банана туда же, в конце, конечно, майонез, только тот сорт, где напиханы всякие травы и специи, перемешиваю всю эту вкусноту, ну как, господа, слюну глотаете?

Лучана подумала о том, что у русских женщин это такая странная привычка – делиться кулинарными рецептами, а Гриша смотрел на соседку укоризненно:

– Высказалась?

– Эх ты, я же на тебя работаю, Григорий, я вам мешаю, вы оба злитесь, дошло? Оба! Я вас сближаю. Я сейчас уйду, и наступит у вас облегчение, у обоих… Да, Григорий, тебе еще учиться жизни и учиться!

Повернулась к выходу и, удаляясь, – частушек у Дуси на все случаи жизни, – запела, размахивая в такт снятыми с Лучаны тапочками:

Мимо Гришиного дома
Я без шутки не хожу,
То в окно бутылку брошу,
То гранату подложу…

Когда мужчина и женщина остаются вдвоем, а за окном надвигается вечер, а на столе громоздятся горячительные напитки, то легко догадаться, что произойдет далее, если мужчина молодой, если он не очень молодой и даже если он совсем не молодой. Но жизнь хороша тем, что из каждого правила есть исключение, а предугадать «исключение» совсем не просто, и вот это замечательно!

Лучана лукаво улыбнулась:

– Кто-то меня предупреждал – запираться надо!

Гриша ничего не ответил, открыл шкаф, достал оттуда четыре рюмки, хрустальных, между прочим, торжественно расставил на столе.

– Почему четыре одинаковых? – сделала замечание Лучана. – Ты купил разные напитки, для каждого напитка полагается…

– Не учи ученого! – прервал Гриша. – Туфли твои, должно быть, в коридоре…

Выскочил в коридор, принес и снова занялся сервировкой стола. Теперь расставил на нем десертные тарелки, предварительно перевернув их вверх дном и вслух прочтя марку: «Гарднер».

– У меня есть приятель по фамилии Гарднер, – оживилась Лучана, – он немецкий промышленник.

– Заткнись! – вежливо попросил Гриша. – «Гарднер» – это знаменитая фирма русского фарфора, девятнадцатый век! – Сейчас Гриша раскладывал по тарелочкам принесенные закуски. Красиво раскладывал.

– Ты, наверно, работал официантом. – Лучана внимательно наблюдала за его действиями.

– Я тебя просил заткнуться!

– А я не хочу затыкаться…

Гриша закончил творческую работу, критически оглядел стол, должно быть, остался доволен, потому что пригласил:

– Синьора, прошу!

Синьора церемонно поднялась с постели, не вдевая ноги в туфли, приблизилась к столу. Гриша терпеливо объяснил:

– Вы, синьора, находитесь в стране, богатой обычаями и обрядами. Существует старинный русский обычай: коль мужчина и женщина остаются наедине и надеются на лучшее – полагается пить с двух рук!

Он разлил водку по четырем рюмкам:

– Водка особая, редкая, зовется «Спотыкач», пойдет?

– Пойдет! – беззаботно откликнулась Лучана, не думая о последствиях.

Лицо Гриши приняло выражение торжественное:

– Берем маленькую рюмку в правую руку…

– Так они одинаковые, рюмки…

– Нет, вот эта меньше на пять граммов. А большую рюмку…

– Она больше на пять граммов! – веселилась итальянка.

– Да, ее в левую руку. Рюмка в правой руке зовется деловая, а в левой… догадайся!

– Распутная! – брякнула Лучана.

– Ну, это чересчур. Ее зовут – сердечная рюмаха!

– Гениально! – одобрила Лучана. – У вас пьют веселее, чем у нас!

– Еще бы! Значит, первый тост – со свиданьицем, и поехали!

– Чин-чин! Уехали со свиданьицем! – переиначила Гришины слова Лучана и выпила. – Ого! – Схватила кусок ветчины и поспешно отправила в рот.

Гриша тоже выпил, но спокойно, без «ого» и без закуски.

– Тост левой сердечной руки! Чтобы мы друг дружку не позабыли!

– Чин-чин! – сказала Лучана. – Такая предрюмочная присказка принята в Италии.

– У нас говорят – поехали! – Гриша опрокинул рюмку, Лучана последовала его примеру, опять задохнулась, опять схватила кусок ветчины:

– Если я буду ехать в таком темпе, то быстро приеду!

– Тормозить поздно! – справедливо заметил Гриша.

– Но я, как ты назвал эту водку, да, я сама стану спотыкач…

Гриша налил по третьей.