Московские сумерки

– Если вы предпочитаете, мы можем говорить и по-русски, – предложил Мартин на русском языке. – Это, как представляется, ускорит переговоры.

– Принимаем ваше предложение, – согласился Душенкин, и переводчик Мирославский ни единым жестом не выразил своего несогласия.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласил Душенкин. Чантурия, самый младший по званию, открыл бутылку с водой и налил стакан каждому американцу. Он предложил воду также и советским офицерам, но они отказались. Тогда Чантурия плеснул в свой стакан и немного отхлебнул.

Первым заговорил Душенкин.

– Мы выражаем сожаление по поводу обстоятельств, вынудивших нас собраться здесь, – начал он. – Когда развивается неблагоприятная ситуация, это, конечно же, вызывает озабоченность у нашего правительства. Думаю, вы уже ознакомились с нашей докладной запиской. В таком случае приступим к обсуждению конкретных вопросов. Нашему расследованию мешает отсутствие определенной информации, которой, возможно, располагаете вы. Нам хотелось бы знать, каковы ваши версии причин нападения на господина Хатчинса, если это было нападение именно на него, а не просто на кафе, в котором он случайно оказался. Для начала нашему следствию сильно помогли бы сведения о том, каким образом господин Хатчинс мог оказаться именно там как раз в тот вечер. Где он был до этого, с кем разговаривал и с кем находился в кафе во время нападения?

За этим вступительным словом последовало долгое молчание, во время которого, как показалось Мартину, каждая из сторон настроилась сразу же обескуражить противника. Конечно, он это знал, американцы такого плана не предусматривали, но слишком уж затянулось молчание. Наконец он решился сам нарушить тишину. Бирман, как руководитель группы на этих переговорах, поставил перед ним задачу просто приводить в замешательство советских партнеров. Те, по всей видимости, ожидают, что новый шеф ЦРУ в Москве войдет в число членов американской делегации, и начнут изучать его сильные и слабые стороны и подбирать к нему ключики. Мартин понимал, что Бирман шел на такой риск с неохотой, но в то же время ему отчасти нравилось рисковать – такая уж у него профессия. Он считал, что если Бирману придется выбирать между легальной и нелегальной работой, тот предпочтет нелегальную. Бирман взял на себя в американской делегации функции своеобразного протоколиста – эта работа позволяла ему держать под контролем весь ход переговоров.

Итак, затянувшуюся тишину осмелился нарушить Мартин. Он сказал:

– Мы не знаем, как господин Хатчинс оказался там. У нас нет никакой информации относительно того, где он был до этого и с кем появился в кафе.

Настал черед советской стороны нарушить молчание – как в шахматном матче. КГБ сразу же ухватил быка за рога, с ходу приступив к выяснению того, какое задание ЦРУ выполнял Хатчинс, что в конечном итоге обернулось для него смертью. Душенкин посчитал ответный ход американцев наглым отрицанием явного факта, лишенным простейшей маскировки, – такое предположение чуть не заставило его усомниться, а включен ли в американскую делегацию на этих переговорах цэрэушник достаточно высокого ранга, который мог знать, с каким заданием действовал убитый. Но в любом случае он твердо знал, что Бирман – агент ЦРУ, ведь он прибыл в посольство сразу же после известия о смерти Хатчинса. Душенкин знал, что в посольство приехали в эти дни и другие американские дипломаты, но отдел Северной Америки контрразведки КГБ сумел окончательно вычислить Бирмана и отсеять других, которые лишь прикрывали его приезд (так, во всяком случае, утверждали сотрудники этого отдела). Помимо этого, только он из всех прибывших в последние дни американских дипломатов пришел на переговоры, что само по себе много значило. Следовательно, контрразведчики из отдела Северной Америки, по всей вероятности, правы. Но все же Бирман может оказаться и простым курьером или же разведчиком низкого уровня.

Профессионального дипломата Таглиа, безусловно, нужно считать агентом ЦРУ, а если так, то скудость информации о нем, содержащейся в досье КГБ, говорит о том, что он в разведке занимает важный пост. С другой стороны, американские карьерные дипломаты далеко не всегда готовятся в ЦРУ, но так или иначе связаны с ним. Итак, возможно, что Таглиа и в самом деле чистый профессиональный дипломат и в разведке заметной роли не играет. В таком случае остается Мартин.