Московские тюрьмы

«Открытые» подобным образом «объективные законы исторического развития» ввергли в заблуждение последующие поколения торопливых разрушителей старого мира. Спровоцированные малоразвитые народы захлебнулись в крови гражданских и междоусобных войн, погрязли в нищете и деспотизме — по сей день. А в развитых странах капитализм никак не взрывается. Классовая борьба не прекращается, но необязательно выходить на баррикады, можно успешно бороться в мирных формах, в рамках законодательства. Трудовые конфликты можно решить и за столом переговоров. Конечно, собственники по-прежнему богатеют, но и рабочие не беднеют. Высокий уровень производительных сил дает благополучие и тем, и другим. Не испытывают рабочие особой нужды в своем передовом авангарде в лице коммунистической партии, скорее, партийные нахлебники нуждаются в рабочих взносах. Не спешат трудящиеся ставить компартию у власти, предпочитая «буржуазную диктатуру» диктатуре пролетарской. А правительства не запрещают рабочим защищать свои интересы и вроде не собираются вводить жесткую диктатуру, чтоб поживиться прибавочной стоимостью за счет абсолютного обнищания масс. Да, есть забастовки, демонстрации, кризисы, безработица, но революцией на Западе что-то давно уже не пахнет — найдены более разумные, не по Марксу, способы регулирования социальных противоречий. Во всяком случае, люди из капиталистических стран в социалистические не бегут, хотя их там никто не держит, а из социалистических, стыдливо говоря, имеет место, и больше бы улепетывали да пограничники не пускают. В капстранах передовая технология, демократия, приличная зарплата. Соцстраны являют пример того, как ложная идеология превращает идеальные цели в свою противоположность.

А что же общественная собственность — панацея от всех бед и краеугольный камень светлого будущего? Из-за нее ведь сыр-бор: и диктатура буржуазии, и «пролетарии соединяйтесь!», и мировая революция — как же она? Оказалось, что собственность вовсе не главный фактор исторического процесса, а национализация предприятий, если не отбрасывает вспять, то сама по себе не гарантирует социального счастья. Был частный собственник, стал государственный, в лице правящего чиновника — чем он лучше? Он так же держится за свою собственность, тоже стрижет с нее купоны, но в отличие от частника, его собственность — вся страна, и в своей корысти он неизмеримо сильнее, наглее, безудержней, потому что в его руках неограниченная государственная власть.

Что это: теоретический конфуз или скрытый замысел? Не к этому ли в потаенных мечтах стремился Маркс в результате мировой революции? Можно ошибиться в оценке движущих сил в истории, можно ошибиться в оценке реальности и прогнозах, но почему он намеренно игнорировал и охаивал прогрессивные тенденции общества, почему закрывал глаза на позитивные, здоровые основы общественного организма? Не мог он их не видеть — почему не учел? Если не черт попутал, то я этого понять не могу.

В его трудах, особенно в «Капитале», совершенно искажена картина современного ему общества. С претензией на объективность он дает общую оценку, исходя только из негативных, намеренно преувеличенных аспектов экономических и политических отношений, абсолютно не принимая во внимание нормализующие их позитивные процессы, которые доминировали тогда и определили здоровую перспективу общественного развития. Это анализ предубежденного фанатика. Все, что Маркс внес в социалистическое учение от себя, оказалось патологической отсебятиной. Ни один его оригинальный прогноз не выдержал проверки временем.

Многомудрый анализ привел автора «Капитала» к выводу о победе социалистической революции и начале коммунистической эры прежде всего в самых развитых капиталистических странах. Они, как известно, не спешат. Коммунисты захватили власть в довольно отсталых странах — России и Китае, оттуда военным оползнем по краям, оттуда же тычутся там и сям. Образовался солидный соцлагерь с сателлитами, но все это периферийная мелочь или самые слаборазвитые. Опять у Маркса конфуз. Однако он заставляет задуматься: а так ли верны вывески на фасаде? Действительно ли там капитализм, здесь — социализм? Не морочит ли нас и тут марксистская демагогия?