Московский инквизитор (сборник)

— Ну смотри, как хочешь, — не стала настаивать Баржа. — Хотя коньяк хороший, казахский. Они там такой наловчились делать, что от французского не отличить. Закусывай чем бог послал.

Мария немного поела и почувствовала, что ее клонит в сон. Увидев это, Баржа приказала:

— Чаю покрепче для Марьи сделайте.

Отпив немного крепкого, душистого, обжигающего и очень сладкого чая, Мария почувствовала себя бодрее. Она, конечно, знала, что и сотового телефона, и спиртного в ИВС по правилам быть не должно, но, видимо, на Баржу это не распространялось. Несмотря на то, что обстановка, казалось бы, разрядилась, она понимала, что расслабляться рано, и оказалась права, потому что Баржа сказала:

— Марья! А ведь муж-то у тебя мент! Полковник Гуров! Так?

— Да, — кивнула Мария. — И женаты мы уже давно.

— Ты не бойся! — успокоила ее Баржа. — Он мент правильный. Честный. За что его люди и уважают. А теперь рассказывай, что у тебя приключилось, раз даже он не смог тебя защитить. И заодно глаз лечить будешь. Клякса, долго тебя ждать?

Женщина принесла куски льда, завернутые в полотенце не первой свежести, но Мария даже бровью не повела, а приложила компресс к глазу и начала рассказывать, как было дело. Женщины, а уж они-то, как она поняла, на таких делах собаку съели, внимательно слушали. Когда она закончила, Баржа авторитетно заявила:

— Подстава голимая! Причем не ментовская — эти бы тоньше сработали! И наши здесь ни при чем — о том, что Гуров не берет, знают все до единого. Если Александров это Санька Рыжий, то Гуров в его деле честно разобрался, и получил он только то, что положено. Санька бы на такое не пошел, он с головой дружит, а за такое ее и оторвать могут. Надо бы ему маляву кинуть, чтобы знал, какие дела от его имени творятся. — И, подумав, продолжила: — Кому-то твой мужик крепко поперек горла встал. А ментов втемную использовали, — уверенно сказала она. — Какая-то сука им стуканула, что через тебя Гурову будут взятку давать, причем указала что именно, в чем и от кого, уже после того, как тебе эти цветы дали. Иначе мужика того, что их принес, прямо в коридоре повязали бы. Менты на эту туфту купились, а времени на подготовку у них не было. Вот и лопухнулись. А теперь что? Колье нет! Да еще и неизвестно, было ли. Цветов нет, мужика, что к тебе приходил, нет. Сплошной голяк! Вот им и не оставалось ничего другого, как тебя со злости закрыть в порядке 97-й статьи УПК, чтобы ты якобы доказательства не уничтожила. Да чтобы Гурова, если получится, сломать! Его многие не любят!

— Его нельзя сломать, — не менее уверенно сказала Мария. — Ни через меня, ни по-другому. Меня уже и похищали, и убить пытались, только боком все выходило тем, кто это затеял.

— Ну, бог даст, и в этот раз твой мужик не оплошает, — усмехнулась Баржа. — Все! Всем спать! Марью завтра утром обязательно на допрос дернут, так что голова ей ясная нужна.

— А где мне себе постелить? — спросила Мария.

— Уже постелили, — сказала Баржа, кивая на нижнюю койку возле окна.

— Но ведь я же чье-то место заняла? — повернулась к женщинам Мария.

— Мое, — ответила одна из них. — Только мне почему-то кажется, что ты тут у нас ненадолго и оно скоро освободится. Если после завтрашнего допроса сюда обратно не вернешься, то мужу передай, что Нинка Краевая его до сих пор добрым словом вспоминает. Он тогда с моим делом по справедливости разобрался. Хотя… — она усмехнулась. — В жизни моей все равно ничего не изменилось.

Мария начала подниматься со стула и вдруг замерла из-за боли в боку.

— Господи! Да что же с тобой делать-то? — виновато воскликнула Клякса. — Может, еще один холодный компресс?

— Лучше я коньяк допью, — пробормотала Мария. — Вдруг поможет уснуть?

Она осторожно легла, свет снова потушили, оставив слабое ночное освещение, но заснуть Мария так и не смогла. И не только из-за боли в боку и глазу, но и из-за мыслей, которые роились у нее в голове.

Воскресенье

Ночь Гуров провел без сна и встал утром, чувствуя себя разбитым, как древний старик. Сегодня ему было не до зарядки — себя бы в одну кучку собрать. На кухне возился Вилков — Гуров надеялся, что тому хоть немного удалось поспать, а если нет, так он еще молодой, выдержит.

Лев долго стоял под холодным душем, чтобы немного взбодриться, тщательно побрился, с большим раздражением глядя на темные круги под глазами, а потом отправился в кухню, откуда очень вкусно пахло. Там негромко работал телевизор, и в утреннем блоке новостей опять прошел репортаж об обыске в квартире Гурова и задержании народной артистки России Марии Строевой. Было понятно, что Турин действительно ударил во все колокола, потому что вслед за этим прошел сюжет об опросе прохожих на улицах Москвы на тему, как они относятся к произошедшему. Мнение было практически однозначным — полицейский беспредел, хотя одна женщина, явно обозленная на весь белый свет, заявила, что Строеву, конечно, жалко, а полицейские все одним миром мазаны, пусть друг другу горло перегрызут, от этого только воздух в стране чище станет.