Московский Лес-4. Леса хватит на всех

- Вот она у меня, родимая, и баллон с газом имеется – хороший, привозной из-за МКАД, сам брал на Речвокзале. Часа на три непрерывного горения должно хватить.

- Тогда зажигай – и по плотам! - он по очереди оглядел спутников. Кое-кто отводил глаза, видимо, под впечатлением жутких откровений Пако.

- И не кисните вы лицами! Как любил говаривать один мой добрый знакомец: не стоит отчаиваться худшее впереди. И он таки да, оказался прав…

***

Баггеры напали сразу после того, как караван плотов (с проклятиями, матами, ударами кувалдой по искорёженному металлу) протиснулся мимо застрявшего прямо в тоннеле поезда. Две или три крупные особи вынырнули справа, из узкого технического тоннеля. Попав в слепящий луч калильной фары, они сначала замерли, словно парализованные - и заметались из стороны в сторону. В снопах брызг Егор разглядел босховские силуэты – округлые антрацитово-блестящие жучиные спины, к которым, вцепившись в хитин, прижимались скрюченные человеческие фигурки. Из ключиц и рёбер высовывались чёрные, словно рубчатые, то ли шланги, то ли щупальца - и скрывались где-то под надкрыльями.

Мельтешащие в луче твари были почти мгновенно расстреляны сосредоточенным огнём, однако ещё нескольким тварям повезло больше – нырнув, они атаковали плоты с флангов. И удачно, надо сказать, атаковали – неожиданно возникли в узких зазорах между бетонными стенками и кромками плотов и стали карабкаться на настил, стараясь достать защитников острыми, как у богомолов, передними парами конечностей.

Первым погиб сетунец Глеб – лаково-чёрная, острая, как бритва, клешня проломила ему грудную клетку. Рывок, фонтан крови – и бьющееся в агонии тело исчезло в мутном водовороте. Другой баггер набросился на Еву, но тут уж не сплоховал Виктор – успел в самый последний момент подставить под разящий удар свою «лешачиную» руку. Хитиновый шип с треском пробил плотную дубовую древесину – и застрял в ней. Баггер рванул клешню на себя, но не тут-то было – Хранитель норы устоял, упершись обеими ногами в настил плота, и в свою очередь ткнул стволом обреза в сустав клешни. Грохот, фонтан осколков хитина и какой-то липкой мерзости, искалеченный баггер подался назад – обрез провернулся на вытянутой вперёд ладони, и второй сноп картечи проделал дыру в грудной клетке «наездника», сбрасывая кошмарную тварь обратно вводу.

Хитиновое рыло ещё одного баггера, сумевшего на свою беду вцепиться двумя передними парами конечностей в край плота, разбрызгалось под ударом Мехвода – «партизан», расстреляв патронный короб, перекинул пулемёт за спину и взялся за свою любимую кувалду. Уцелевшие твари предпочли убраться подальше от кусачей добычи. Виктор, матерясь, пытался вытащить из «протеза» обломок клешни, но не преуспел – блестящий хитиновое острие так и осталось торчать в плотной древесине, благо боли та не ощущала вовсе…

Дальнейший путь прошёл без приключений. Егор старательно шарил ослепительно-белым лучом по поверхности нечистой воды, но ни одна тварь не решилась повторить попытку и разделить судьбу атаковавших маленький караван баггеров. На то, чтобы добраться до станции подземки ушло часа полтора; к удивлению москвичей, ничего, хотя бы отдалённо напоминающего охрану, здесь не было; верхнюю, незатопленную часть вестибюля перегораживала толстенная, склёпанная из арматуры решётка с наваренными поверх прутьев железными листами. Это препятствие было куда солиднее того, что перегораживало святилище чернокожего бокора, и сколько Мехвод не колотил по нему своей кувалдой – устояло. Пришлось призвать на помощь Сапёра, а самим укрыться за облупленными, некогда выложенными кафельной плиткой колоннами. Взрыв проделал в «железном занавесе» широкую дыру с зазубренными краями формы прореху, через которую штурмующие по одному и просочились на замершие навсегда эскалаторные ленты, ведущие из вестибюля наверх, на угол Пятой авеню и Пятьдесят Третьей улицы – оттуда, как объяснила Франа, до Собора Святого Патрика оставалось меньше квартала пешком.

[1] Эти события описаны во второй книге цикла, «Клык на холодец».

VIII

Северная Америка,

Манхэттен,

Собор св. Патрика

Бац! Бац!

Уже выброшены последние пустые баллоны к огнемёту; брандспойт перекинут на спину и хозяйственно примотан к металлическому станку. СКС в руках содрогается, плюётся свинцом – готовясь к вылазке, Егор нарочно остановил свой выбор именно на этой модели. Да, по убойной силе он уступает мосинкам и «нитроэкспрессам», так любимым Бичом – зато скорострельность, зато поворотливость, особенно в узких местах! А в боковых приделах храма места не так-то и много, защитники сволокли сюда длинные ряды тяжеленных скамей, на которых сиживали некогда прихожане этого некогда самого знаменитого, самого престижного собора Северной Америки – и теперь пули раскалывают столетний почерневший дуб, воют над головой, высекают каменное крошево из колонн, из облицовки, из статуй католических святых в нишах вдоль стен.

Бац! Виу-у-у! Виу-у-у!